Легендарный Рик Бэрри, которому в марте этого года исполнилось 69, всё ещё живёт баскетболом. Он радуется успехам каждого из своих четверых сыновей, как на площадке, так и на комментаторской позиции. Его возмущает нежелание современных игроков тренировать штрафные броски и вгоняет в уныние высокая травматичность молодёжи. Он восхищается Леброном, но при этом подчёркивает, что Король не идеален, и пытается дать ему пару советов. А кого еще слушать лучшему игроку современности, как не одного из лучших форвардов за всю историю НБА? Но обо всём по порядку.
– Рик, вы были форвардом, который не только набирал много очков, но и успешно действовал в подыгрыше. Вам ведь удавалось быть в десятке лучших ассистентов лиги по итогам сезона, не так ли? Посему вопрос, есть ли сейчас в НБА форварды, которые манерой игры напоминали бы вас самих?
– Безусловно, Леброн Джеймс идеально подходит под эту категорию.
– Вы видите что-то такое в его игре, что когда-то делали сами? Или есть ещё баскетболисты, которые были бы более похожими на вас?
– В своё время я лишь мечтал играть так, как играет Леброн. Да, он потрясающий баскетболист, но больше всего в его игре мне нравится видение площадки, умение отдать удобный пас. Он чувствует игру, и это качество у него от природы, что присуще лишь великим игрокам. Этому нельзя научить.
Рик Бэрри
– Вам удалось поиграть с Нэйтом Тёрмондом, великолепным разыгрывающим. Насколько тяжело приходилось соперникам справляться с клубом, в составе которого были два игрока с таким потрясающим видением площадки?
– Против нас было практически бесполезно использовать двойную опеку, потому что оставшийся открытым партнёр по команде в любом случае получит мяч и возможность для хорошей атаки. К слову, «Майами Хит» удалось продемонстрировать подобную игру во время плей-офф этого сезона.
– Вспоминая тех «Уорриорз», за которых вы когда-то выступали, запомнился более всего сезон-1975/76, когда Тёрмонд был обменян на Клиффорда Рэя, после чего ваша команда вышла на пик своей формы. В чем был секрет успеха?
– Во-первых, Клиффорд отлично влился в команду и поладил со всеми. Во вторых, я впервые в своей карьере стал капитаном команды и со всей ответственностью подошёл к этой миссии. Я понимал, что должен служить примером для партнёров по клубу. У меня не было права на ошибку, потому что я остался единственным ветераном и хранителем традиций «Уорриорз» на тот момент.
– Действительно, если взглянуть на состав, то вы были лидером и ветераном команды, которая состояла на тот момент преимущественно из молодых баскетболистов.
– Не совсем так. Со мной ещё был Джефф Маллинс, но он уже тогда завершал свою карьеру и был резервистом. На самом деле секрет успеха был в том, что мы стали настоящей командой. Мы были настроены исключительно на победу, и каждый из нас делал все возможное, чтобы она была достигнута.
– Было ещё кое-что, чем вы запомнились любителям баскетбола на долгие времена – своей техникой штрафного броска. Сейчас в НБА также хватает больших парней, у которых большая проблема с реализацией таких бросков. Я имею в виду таких игроков, как Деандре Джордан и Дуайт Ховард. Они не просили вас помочь им с решением этой проблемы?
– Я сам обращался с предложением к некоторым игрокам вместе поработать над штрафными, но они все по неизвестной причине отказывались. Я играл в одной команде с Джорджем Джонсоном, который всегда близко к сердцу воспринимал свои неудачи во время исполнения штрафных бросков. Он усердно работал над этим техническим элементом, и за год его процент попадания увеличился в два (!) раза, что изменило всю его карьеру. И ребятам типа Дуайта Ховарда и остальных стоит об этом задуматься. Ведь в концовках решающих матчей соперники предпочитают фолить именно на таких баскетболистах, будучи заранее уверенными в том, что они смажут один или два броска с линии.
– На ваш взгляд, почему большинство «больших» закрывают глаза на работу над штрафными бросками и огромное количество времени уделяют тренировкам действий под кольцом? Они просто несерьёзно относятся к этому элементу или просто не могут перешагнуть через свою гордость и попросить помощи?
– Честно говоря, у меня нет внятного ответа на этот вопрос. Мне кажется, что любой игрок будет стараться изо всех сил ради того, чтобы прогрессировать. И это обязательно должно относиться и к штрафным броскам – самого лёгкого с точки зрения техники элемента баскетбола. Штрафные – это единственная постоянная величина в игре. И мне очень грустно видеть хороших игроков, по какой-то причине не владеющих броском в статике, отказывающихся работать над этим элементом. И я никак не могу понять — почему. Лично я всегда использовал любую возможность, чтобы стать лучше, как баскетболист. Так почему бы этим парням безо всякой на то причины не остаться после тренировки минут на 30-40 и не поработать над штрафными бросками?
– Даже на уровне студенческих лиг тренеры всегда говорят о важности каждого очка по отдельности, поскольку один забитый или не забитый штрафной способен решить исход практически любого матча. И я не понимаю, почему многие всё равно не уделяют внимания штрафным.
– Вот и я о том же. Это уму непостижимо.
– Поговорим о ваших сыновьях. Они пошли по вашим стопам и выступали долгое время в НБА. Джон пошёл еще дальше и стал баскетбольным аналитиком, начал работать на телевидении. Можете ли вы сказать, что они всегда мечтали об этом?
– Я думаю, да. У Брента все в порядке. Мой сын Дрю играет за команду своего колледжа в региональной лиге. Скутер тоже успел там побывать. Сложно поверить, но все четыре моих сына успели прикоснуться к тому, с чем раньше работал я сам. Джон стал прекрасным спортивным журналистом, и я не понимаю, почему его шоу сняли с радиоэфира. Я просто рад, что у каждого из моих сыновей всё получилось, что они прогрессируют, в то же время успевая заботиться о семье.
– Увы, но за время карьеры травмы не обошли вас стороной. В 1967 году вы получили серьёзное повреждение, из-за которого пропустили целый год. Вернувшись на паркет, вы провели лишь 24 матча, после чего снова почувствовали боль и пропустили остаток сезона. Это так?
– Увы, да. Особенно сильно страдали мои колени. Артроскопию мне не делали, и поэтому я постоянно получал рецидивы старых травм, что, без сомнений, негативно повлияло на мою карьеру. По сути, я играл на одной ноге, которая работала где-то на 75% от своих возможностей. Но всё равно я благодарен судьбе за свою карьеру. К счастью, современные медицинские технологии помогают баскетболистам быстро восстанавливаться после таких повреждений колена. На паркет можно выходить уже через пару недель после операции.
Рик Бэрри
– Многие игроки, перенёсшие серьёзные травмы, рассказывали о том, что им было особенно сложно в те моменты, когда их помощь очень нужна команде. Насколько вам во время лечения было тяжело осознавать, что вы не можете помочь своим партнёрам?
– Смотреть на то, как бьются на паркете твои друзья, и понимать, что ты ничем не можешь им помочь, – это ужасно. К счастью, «Окленд Оукс» смогли стать чемпионами, пока я сидел на больничном. Даг Моу, Ларри Браун и Уоррен Джабали проделали невероятную работу и смогли выиграть чемпионат без моего участия. Не менее тяжело играть, будучи травмированным. В 1972-м у нас был шанс обыграть одну из величайших команд за всю историю НБА – «Филадельфию». Всю ту серию я играл с травмой голеностопа и не мог продемонстрировать всё, на что был способен. Мы уступили в шести матчах, и мне до сих пор интересно, как бы закончилась та серия, если бы я был абсолютно здоров.
– Как вы считаете, каким образом команда может перестроить свою игру, чтобы остаться боеспособной даже в отсутствие своей главной звезды? Как это удалось тому же «Окленду», за который вы когда-то выступали?
– У нас тогда подобралась действительно сильная команда, в которой играли настоящие мастера. Браун, Моу и Джабали были потрясающими баскетболистами. Они сделали то, что от них требовалось: им удалось компенсировать недобор очков из-за моего отсутствия. Это происходило не всегда, но как только им это удалось, мы стали чемпионами. Леброн Джеймс, к слову, сталкивался с подобной ситуацией, когда играл за «Кливленд». Его команда не могла подстраховать своего лидера, когда тот проводил не лучший свой матч. Если бы им это удалось, Джеймс стал бы чемпионом намного раньше. Лидер любой команды нуждается в поддержке партнёров, поскольку в одиночку выиграть невозможно. И то, что не удалось сделать в Огайо, сумели сотворить ребята из «Хит».
– В такие моменты и проверяется истинная сила команды?
– Да. Часто бывает так, что настоящими героями во время плей-офф становятся не записные лидеры, а те, кто обычно находится за их спинами. Вспомните легендарный бросок Роберта Орри. Если бы не он и его озарение, многие звёзды тех команд, за которые он играл, не стали бы чемпионами. Нет, возможно, и стали бы, но они не смогли бы выиграть так много перстней. И такие парни должны быть в любой команде. Всегда нужен игрок, который в самый сложный момент матча способен сделать то, что необходимо.
– Что делает Леброна ещё более уникальным баскетболистом. Его присутствие на площадке влияет на его партнёров, и они, чувствуя его присутствие, играют намного выше своих возможностей.
– Тем не менее тактика «Спёрс» по нейтрализации Джеймса всеми возможными средствами мне абсолютно понятна. Техасцы попытались нивелировать сильные стороны Короля, но он сумел адаптироваться к защитной модели соперника и перестроился на игру в пас. Партнёры получали возможность для броска и не подвели своего лидера. В этом и есть вся суть команды.
Когда ты являешься главной звездой клуба, ты не имеешь права терять самоконтроль и поддаваться на эмоции. Особенно в те моменты, когда защита соперника сконцентрирована на твоих действиях. В этом как раз и состоит ещё одно очень полезное качество Леброна. Даже когда он чувствовал на себе то невероятное давление, которое на него оказывали оппоненты, он никуда не спешил, а спокойно делал свою работу. Собирал на себе двух-трёх опекунов, а затем спокойно сбрасывал мяч.
– Как вы считаете, мог ли Леброн играть так же в то время, когда он выступал за «Кливленд»? Или ему было необходимо пройти через все эти поражения, заматереть и стать тем монстром, которого сейчас знает абсолютно каждый?
– Мне кажется, он пытался так играть и в «Кавальерс», но там его окружали другие люди, в отличие от «Хит». Понятное дело, когда ты видишь, что у твоих партнёров ничего не получается, сразу понимаешь, что пора брать всё в свои руки и будь, что будет. Но Леброн не настолько эгоистичен. На мой взгляд, иногда ему даже не хватает этого здорового спортивного эгоизма. Мои сыновья восхищаются его игрой, в особенности когда он лишний раз сделает передачу вместо того, чтобы бросить по кольцу. А я не понимаю этого. Если ты открыт, у тебя есть возможность бросить и ты знаешь, что попадёшь, – зачем отдавать передачу? Это глупость. Ты отдаёшь пас игроку, чей шанс попасть в цель гораздо ниже, чем у тебя. Если ты открыт, мяч у тебя и ты уверен, что бросок получится, то нет никакого смысла передавать мяч кому-то ещё. Только если твой партнёр по команде не стоит один-одинёшенек под кольцом. Приведу другой пример. Когда Джеймс отдаёт пас Рэю Аллену, который находится на периметре, то это хорошая передача, ведь Рэй – один из лучших снайперов-дальнобойщиков в истории этого вида спорта. Однако будь на его месте, скажем, Хаслем, я бы точно бросал по кольцу.
– Леброн Джеймс – удивительного таланта спортсмен…
– Но и ему есть куда расти. Его бросок с линии штрафной также не идеален. Поэтому он зачастую принимает решение отдать передачу, вместо того чтобы нестись на всех порах к кольцу. Он не до конца доверяет своему броску из статичного положения. И я хочу видеть это в его игре. Чтобы он шёл в проход, понимая, что на нём будут фолить, и даже желая этого. Он большой и мощный, и свои броски он в любом случае реализует. Но баскетбол, в который он играет сейчас, уходит корнями в его психологию. Сейчас он пока не готов играть именно так, как мне хотелось бы. Но рано или поздно он подтянет процент попадания со штрафных до 80, и даже я с ужасом пойму, что у этого парня просто-напросто нет слабых сторон. И если он этого достигнет, то ни один игрок за всю историю этого вида спорта не сможет сравниться с ним.
– Вернёмся к теме травм и повреждений. В последние несколько лет многие баскетболисты, среди которых Деррик Роуз и Иман Шамперт, страдали от разрыва передних крестообразных связок. В этот список вошёл и Коби Брайант. Почему подобные повреждения стали повсеместными? Всё дело в длительности сезона, скорости игры или генетической предрасположенности к подобным травмам?
– Мне кажется, что всё вместе плюс долгие годы тренировок, которые разнашивают мышцы, связки и суставы. Особенно это касается соревнований среди любителей, где команды проводят гигантское количество матчей. И это ведёт к тому, что ребята начинают рано или поздно ломаться. Играть восемь-девять матчей за 36 часов – это безумие. Но в этом и есть суть баскетбола среди любителей. Пара матчей в пятницу, три-четыре в субботу, два-три в воскресенье. Это просто нелепо.
Рик Бэрри
– И такой график может негативно влиять на здоровье игроков.
– Человеческое тело не может выдерживать такие нагрузки, поэтому столько парней, которые участвуют в любительских соревнованиях, получают тяжёлые травмы. Причём они ещё и не разминаются должным образом. Все же слышали историю о Ноэле Нерленсе? Помните, что произошло? Он приземлился и сломал ногу. Его никто не трогал, он просто прыгнул, коснулся ногами паркета — и нога сломалась. Готов поспорить, что он частенько участвовал в любительских соревнованиях.
– Не удивлюсь, если это так, но это необходимо для ребят, которые стремятся попасть команду колледжа Кентукки.
– Я, конечно, не профессиональный физиотерапевт, но так много играть, как они, — это уму непостижимо. Этим ребятам по 17-19 лет, их связки, мышцы и суставы ещё не способны выносить такую нагрузку.
– Если бы вы работали в «Кливленде» и от вас зависел выбор на драфте, вы бы взяли его в команду?
– Я бы очень долго сомневался. Вкладывать деньги в игрока, который получил тяжелейшую травму в возрасте 19 лет, не имея гарантий, что травма не повлечёт за собой рецидив? И мои сомнения абсолютно обоснованны. Вспомните, что случилось с игроками, которые оказались в подобной ситуации несколько лет назад: Сэма Боуи, Грега Одена. На них рассчитывали, а они уже были не способны выдерживать нагрузку на уровне НБА.
– Для четвёртых и пятых номеров особенно важно следить за состоянием своих нижних конечностей. И если нагрузка на ноги увеличивается в четыре раза, нет ничего удивительного в том, что эти парни получают такие серьёзные травмы.
– Об этом я и говорю. Вопрос лишь в том, готовы ли вы рискнуть и дать шанс такому игроку проявить себя. Возможно, перенесший серьезную травму в юности баскетболист окажется классным игроком и поможет вашей команде стать чемпионом, но всегда ли подобный риск может быть оправдан? Приглашая в команду такого парня, ты должен понимать, что он уже является в какой-то степени неполноценным, испорченным. Даже притом, что современные хирургические технологии способны творить чудеса, всё равно, вернувшись на паркет, прежним ему уже не стать.
– То есть фразы из серии «я как новенький» к подобным случаям уже неприменимы?
– Нет. Ты можешь перенести операцию, выйти на площадку и показывать хороший баскетбол, но тебе никогда не стать тем, кем ты был до травмы. Я не верю в это. Возможно, профессионалы в этой области могут со мной поспорить. Но я уверен, что, заменив крестообразные связки в колене на какой-нибудь искусственный имплант, тебе уже никогда не стать прежним.
– И история Гранта Хилла подтверждает вашу теорию. После серии многочисленных травм и операций он так и не смог выйти на свой прежний уровень. И в последние годы он долго и безуспешно пытался примерить на себя функции ролевого игрока, о чём никто не мог подумать в самом начале его карьеры.
– Любое хирургическое вмешательство изменит тебя навсегда. К счастью, мне не пришлось столкнуться с подобными проблемами, но я всегда был уверен в том, что если моё колено работает нормально, то и никаких операций не требуется, тем более тех, которые связаны с заменой тех или иных связок, суставов и так далее. Тем не менее я радуюсь за тех игроков, которые сумели пройти через долгий ужасный путь, связанный с операциями и восстановлениями после них. Надеюсь, что и Деррик Роуз сможет вернуться на свой лучший уровень, когда вновь начнет тренироваться в полную силу. Вопрос в том, сумеет ли он быть таким же стремительным и быстрым, как до операции? Если нет, то ему уже никогда не быть тем Дерриком Роузом, которого мы знали. Скорость была его главным оружием.