– Стивен, каково быть отцом?
– Делаю всё, что в моих силах, чтобы помочь жене, но она справляется со всем сама. Быть отцом – удивительное чувство. Думаю об этом все два месяца.
– Подгузники меняете?
– Да, разумеется. Люблю их менять (смеётся).
– На помощь, должно быть, уходило много времени… вы ведь хромали по дому из-за травмы лодыжки. Как проходила реабилитация?
– Сейчас всё в полном порядке. Восстановление было тяжёлым. Первые два месяца я не мог правильно поставить ногу, приходилось много сидеть и ничего не делать. Как стало легче, начал ходить на «заморозку» ноги. Процедуры хватало на 2-3 часа в день, в это время выполнял упражнения по усилению торса. В конце реабилитации я стал активнее и начал работать с весами и на координации движений. Это было хорошим испытанием моего терпения. Я из тех парней, кто хочет принимать участие во всём, неважно, в играх или тренировках. Так было в школе и в колледже. А ничего не делать, когда надо работать, – очень сложная задача для меня.
– Вам только недавно разрешили выходить на площадку, как оцениваете свою подготовку к сезону?
– На прошлой неделе врачи разрешили мне тренироваться без каких-либо ограничений. Конечно, я понимаю, что не смогу быстро вернуться на площадку и проводить всю игру, поэтому начал подготовку до открытия тренировочного лагеря.
– Досадно, наверное, было смотреть Олимпиаду по телевизору? Вы ведь были в команде на чемпионате мира в 2010 году. Как думаете, почему не получили приглашения в олимпийскую сборную? Сильно удивились? Сказалась полученная травма?
– О да, я был крайне удивлён. Просто не мог в это поверить. Это огромное разочарование – не получить приглашение в сборную. В 2010 году Кшишевски и Коланджело собрали отличный состав для чемпионата мира. Тогда мне посчастливилось быть его частью и выиграть золотую медаль. В это раз я думал, что своей игрой также заслуживал вызова, но этого не произошло. Конечно, когда в апреле называли окончательный состав, я был травмирован, но ведь расширенный список назывался ранее.
– Сколько раз за день вас спрашивают о новом контракте? Как сильно такие расспросы утомляют?
– Не скажу сколько раз за день, но часто. Мой ответ всегда один и тот же – я открыт для предложений. Я хотел бы остаться в «Голден Стэйт» в будущем, но НБА – это бизнес, где случиться может всякое. Сделаю всё возможное, чтобы переговоры не повлияли на мои выступления. Когда придёт «правильное» предложение, я готов принять его. Если нет – буду ждать до следующего лета.
– Следите за новостями о контрактах других игроков?
– Да, конечно, в Интернете достаточно информации. Остальные четверогодки также сталкиваются с подобными вопросами. Это нормально, это часть игры. Я фанат НБА до мозга костей, поэтому знаю все последние новости и слухи о контрактах. Но я не собираюсь принимать решения, основываясь на мыслях вроде «О, этот парень получает неплохие деньги, но мне нужно ещё больше». Для меня НБА нечто большее, чем просто деньги.
– Вы купили или арендуете дом в Окленде? Уверен, что есть варианты с «Шарлотт», учитывая ваши корни...
– Дом мы арендуем, но хотелось бы его выкупить (смеётся)!
Большинство игроков НБА снимают жильё, потому что не знают, что случится в следующую минуту. Что касается «Шарлотт», то я работал в их зале этим летом, когда был в Каролине, и несколько раз разговаривал с Майклом Джорданом. Конечно, было бы хорошо быть рядом с семьёй, но «Бобкэтс» сейчас не та команда, с которой можно выигрывать и становиться частью истории. Пока что они сделали только один хороший ход – пригласили Рича Чо.
– Что скажете о концовке прошлого сезона? Столько было написано.
– Скажу, что нам было необходимо действовать так. Некоторым командам надо было биться за попадание в плей-офф или финал, а нам важно было сохранить выбор на драфте. Мы это сделали и получили Харрисона Барнса. Но специально мы не проигрывали. К тому же не забывайте, что в конце прошлого сезона команда пополнилась шестью новичками!
– Руководство советовалось с вами при выборе Барнса на драфте?
– Разговор был, спрашивали мнение о молодых игроках. Например, Харрисона я знал, потому что следил за играми Северной Каролины по телевизору и встречался с ним в лагере Криса Пола, до его дебюта в студенческом баскетболе. Но думаю, что окончательный совет давали скауты. Они проделали большую работу и имели представление, кого надо выбирать.
– Кто был вашим любимым игроком в детстве?
– Магси Богз. Они были партнёрами по команде с моим отцом, и я всегда пытался перепрыгнуть через него (смеётся). Он был самым низким игроком в НБА, в 12 лет я был почти с него ростом. Когда стал одного роста, мы порой играли один на один, а я гордо говорил людям: «Я такой же высокий, как игрок НБА».
– Куда посоветуете сходить в Окленде?
– На баскетбол (улыбается), разумеется.
– А чтобы перекусить?
– Есть отличное место Pican, оно прямо возле нашего зала, я часто бываю там. Ещё посоветую Gussie’s, там вкусно готовят цыплёнка и вафли, правда, это в Сан-Франциско.
– Один читатель рассказал, что в своё время на территории кампуса Davidson вы нашли бумажник с 160 долларами и вернули его владельцу.
– Да, это правда. На втором курсе я нашел кошелёк в столовой. Разместил объявление на электронной почте кампуса Davidson. На следующее утро ко мне постучался паренёк. Он меня узнал и попросил у меня автограф. Чуть не забыл про кошелёк. Смешно получилось.
– Самый крутой контакт в мобильном телефоне? Из НБА и не из НБА.
– Думаю, Леброн… А не из НБА… Уэбб Симпсон – победитель US Open по гольфу. Часто играем с ним, когда пересекаемся в Шарлотт.
– В баскетбол?
– Нет, что вы, в гольф, разумеется (улыбается)
– Кто, на ваш взгляд, главный трэш-токер в НБА?
– Нейт Робинсон, по крайней мере, когда он был в нашей команде. Он постоянно говорил что-то в таком стиле. Прямо хипстер какой-то. Неважно — в самолёте, в раздевалке, где угодно. А вот на площадке, должен сказать, что это Крис Пол. Ещё когда он был в «Нью-Орлеан». Помню, что его команда вела очков 20, и тренер посадил СР3 на скамейку запасных. Когда мы начали сокращать отрыв, он постоянно говорил мне и тренеру: «Настало время вас утихомирить». Потом вышел и сделал игру. Зачем он повторял, мне не понятно.
– А кто самый недооценённый игрок в НБА?
– Однозначно Джру Холидей.