Продолжение. Начало: «Клевета – тоже источник мотивации».
– Пролей свет на историю с натурализацией Беверли, пожалуйста. Почему в этой истории столько неясности, тумана?
– Без проблем. Ещё весной, когда я только пришёл на эту работу, активно обсуждался вопрос возможной натурализации. Не Беверли, а вообще, в принципе. Блатт рассматривал такой вариант. Ну, ещё бы он не рассматривал, имея за плечами опыт с Холденом. Даже Испания, у которой нет никаких проблем с кадрами, и та натурализовала Сержа Ибаку. Македония с Бо Маккалеббом – тоже положительный пример. Но мы в итоге решили, что натурализовывать никого не будем. Что это не наш путь.
– Вот! Именно такой ответ мне нужен в качестве официальной позиции РФБ. Дело ведь не в том, что журналисты хотят пропихнуть в сборную Беверли. Это совсем не так. Дело в том, что мы не можем понять, рассматривается ли этот вопрос вообще и какова позиция федерации по нему.
– Ну вот я и озвучил позицию федерации.
– А ты сам лично за натурализацию или против?
– Против.
– Но ведь ситуации бывают разные. Я, в принципе, сам против искусственного поднятия уровня – это искажение реальной ситуации. Но что делать, если человек действительно желает стать гражданином нашей страны? И он при этом баскетболист экстра-класса. Его что, всё равно не рассматривать в качестве кандидата в сборную?!
– Именно – ситуации бывают абсолютно разные. И поэтому я сейчас не стану ни за кого расписываться. Но одно скажу точно: сейчас у нас очень хорошая команда, которая выиграла бронзу чемпионата Европы. И вообще прекрасный коллектив, в который входит не 12, а как минимум 18 игроков, которым очень комфортно работать вместе. С тренером им комфортно. У Блатта ведь имидж весёлого и открытого человека – и это действительно так. Но в тренировочном процессе это очень строгий специалист. Ему никто не сможет навязать какое-либо мнение, и у него не забалуешь. Поверь, этим летом ребята впахивали так, как никому и не снилось. И никто ни разу не пожаловался. Это достойно уважения. Я много общался с менеджерами из других команд и знаю: далеко не везде такая идиллическая картина. Во многих командах есть и скандалы, и конфликты, и нежелание работать. У нас такого не было – это к вопросу о хорошей команде и хорошем коллективе. А тон всему задавали… не люблю слово «ветераны»… опытные игроки, костяк команды. Кириленко, Хряпа, Моня и Быков – они были примером для остальных, основой этой здравой атмосферы, о которой я говорил. Они и лидерами были, и при этом не пытались самоутвердиться за счёт тренера, не подрывали его авторитет. Все знали, что у нас есть важные игроки, но главный – Блатт.
– Это было видно...
– И это очень важно! Будь тот же Кириленко другим человеком, будь он склонен саботировать действия наставника, результат был бы точно иным. А когда он во всём является положительным примером, то нечего удивляться, что к концу Евробаскета у нас в раздевалке с книжками сидели не только Кириленко и Быков, а уже человек пять-шесть.
Олег Ушаков и Андрей Кириленко
– А как ты думаешь, если бы вдруг – чисто гипотетически – Кириленко стало бы „заносить“, если бы он начал открыто конфликтовать с тренером, саботировать его работу, как ты говоришь, и при этом был бы самым важным игроком команды с чисто спортивной точки зрения. Решился бы Блатт выкинуть из состава такую звезду? Ради спасения той самой безупречной атмосферы?
– Понимаешь, ты сейчас описал картину, которой при мне никогда не было. Если бы да кабы… Не знаю. Всё зависит от ситуации. Я вообще не берусь говорить о том, что не касается лично меня.
– А ты как генеральный менеджер какое мнение высказал бы в такой ситуации? Что посоветовал бы тренеру?
– Мы стараемся, чтобы таких ситуаций в сборной России не возникало (смеется).
– Приходилось вызывать кого-то из игроков „на ковёр“ для серьёзного разговора?
– Ты знаешь, я пока не обладаю таким высоким авторитетом, который был у того же Тараканова, чтобы кого-то вызывать „на ковёр“.
– Довольно смелое заявление...
– Но ведь это действительно так. Для меня это начало моего собственного пути. Я новый человек и начинаю с самого старта. Я не был олимпийским чемпионом, не играл в баскетбол на высоком уровне. Если бы я пришёл и начал ставить себя высоко, указывать, что кому и как делать, не думаю, что это бы хорошо приняли. И не думаю, что это было бы адекватно. Я веду себя адекватно своему опыту. У меня были беседы с игроками – если я видел, что что-то идёт не так. Чаще говорил с капитаном – Моней. И с Блаттом мы много беседовали. Он вообще не чурается советов, даже любит советоваться. Конечно, в итоге он поступит по-своему, но мнением твоим поинтересуется, прежде чем принять своё решение. И в каких-то моментах ему в самом деле нужны советы. Он ведь, как ни крути, американец. Пусть он работает в России давно, а в Израиле прожил, возможно, уже даже больше, чем в США, но он всё равно американец. В общем, моменты, которые требовали бы обсуждения, случались. Но не более того. А уважение нужно заслуживать своей работой, а не надуванием щёк.
»БЛАТТ ОЧЕНЬ ХОЧЕТ ПРИЕХАТЬ В ОДЕССУ, И БОЛЕЕ ТОГО, МОГУ СКАЗАТЬ, ЧТО ЕГО ТАМ ЖДУТ"
– А на небаскетбольные темы с Блаттом часто разговаривали?
– Да, конечно. Вот этим в том числе и был для меня увлекателен период работы в сборной.
– Что, даже спорили с ним?
– Ещё как! Скажу так: на небаскетбольные темы мы с ним как раз и спорили. Было бы смешно мне с ним всерьёз спорить об игре.
– А что за темы, если не секрет?
– Да любые. О взаимоотношениях между людьми, о политике, о литературе, о кино, о дружбе, об отношениях мужчины и женщины… Обо всём.
– Чудная картина: израильский американец и украинский гражданин, руководящие сборной России по баскетболу, спорят о политике...
– Да уж. Но, учитывая, что он израильтянин, а я как-никак одессит, у нас были точки соприкосновения.
– Вспомни какой-нибудь особенно острый спор.
– Нет, под заказ не смогу. Да и не было у нас таких уж острых споров. Мы ведь люди из разных культур, с разным менталитетом, нам трудно было бы в острых спорах доказать друг другу что-то. Наши споры были скорее обменом культурным наследием. И неизменно в шутливой форме. Много общались, много. Я ему рассказывал о своём городе, о своих людях. Он очень хочет приехать в Одессу, и более того, могу сказать, что его там ждут (улыбается).
– Кстати, о городе: за эти шесть с лишним лет Москва стала для тебя своим городом?
– Пожалуй, нет. Хотя Москву я уважаю и благодарен ей. Здесь со мной произошли пока главные в жизни события, так что я никогда ничего дурного про неё не скажу. Всё ведь просто: если ты хочешь жить и работать в Москве, то ищешь конструктив во всём. А если не находишь, то уезжай, какие проблемы? У меня есть знакомые, которые любят плакать: «Вот, мы в этой Москве, этом Нью-Йорке, никому не нужные и несчастные...» Ребята, так возвращайтесь в Одессу! Какой смысл быть недовольным и ничего не делать при этом?
– Ты говорил, что после назначения на пост генменеджера сборной к тебе многие знакомые стали относиться хуже, чем раньше. И мне почему-то кажется, что после успеха на Евробаскете таких недоброжелателей стало не меньше, а больше. Я прав?
– Возможно. Но знаешь, в чём дело – я с самого начала выработал в себе отношение к этому моменту, и с каждым днём оно становилось всё более непоколебимым. Отношение простое: идти вперёд и не обращать внимания. Я понял, что если буду размениваться на мелочи, на работу меня может просто не хватить. А работы очень много. И она – я уже не раз говорил – мне нравится. Не должность, а именно сам процесс. Это не только интересная работа в сборной, а и общение с коллегами из других стран.
Дэвид Блатт, Дмитрий Шакулин, Сергей Жармухамедов и Олег Ушаков
– Помню, ты рассказывал потрясающую историю про сборную Македонии...
– Да, это было нечто. Ещё когда я ездил инспектировать объекты будущего Евробаскета, познакомился со многими коллегами. В их числе был Врбица Стефанов, который, если помнишь, был большим игроком. Теперь он менеджер сборной Македонии. Естественно, во время чемпионата продолжили общаться. С ним и с ещё одним менеджером из штаба македонцев по имени Никола. Так вот, после того как Македония обыграла в четвертьфинале Литву, мне вечером звонит пиар-менеджер РФБ Оля Баранова. Звонит и говорит: «Олег, сделай что-нибудь, македонцы празднуют и не дают спать всей гостинице». А наши команды жили в одном отеле. В общем, я пошёл «решать вопрос», по дороге ещё получил сообщение от Виталика Фридзона с тем же примерно текстом. Я иду в полной уверенности, что македонские болельщики толпятся у окон отеля. Естественно, не представляю, как буду их разгонять. Подхожу и вижу – у входа нет ни души! В фойе встречаю Олю с лицом, полным скорби. «В чём дело? Нет же никого», – спрашиваю. Выясняется, что гуляют не фанаты, а игроки! Делать нечего, топаю на третий этаж, захожу в номер, где происходит весь «карнавал»… В этот момент, несмотря на чувство долга и чёткое понимание того, зачем я здесь, я почувствовал себя какой-то старой консьержкой, которая припёрлась испортить людям праздник.
– Картина была на загляденье?
– Не то слово. Сборная Македонии в полном составе – игроки, тренеры, все – голые по пояс поют песни. И великолепно поют! Ощущения полного счастья просто витает в воздухе. Я приобнял Николу и Врбицу и говорю: ребята, я вас понимаю, мы вас уважаем, но у нас игра завтра, парням нужно спать. Тут кто-то услышал и восклицает: «No! No games tomorrow!» Какие, мол, игры завтра? Нет больше никаких игр! Перо Антич, с которым мы тоже знакомы, увидел меня и кричит: «Зови Антона Понкрашова!» Мне смешно, я говорю: «Понкрашов в номере над вами пытается уснуть». Тут уже все обращают на меня внимание, видят мою майку с надписью «Россия», и вдруг… хором затягивают «Калинку»! Я оценил, поблагодарил и попросил всех оказать нам уважение и потихоньку «закруглить» веселье. И представь, люди тут же, без второго слова, вняли просьбе! Я только вышел из номера, а за мной уже последовали македонцы. Больше песен не было. Это было впечатляюще. Потом мне рассказывали, что их видели где-то в клубе, но какое это уже имеет значение? Имели полное право.
– Здорово.
– Да, и кстати, это навеяло мне определённые мысли о специфике таких вот краткосрочных турниров. Вот смотри: была сборная Сербии с её железной дисциплиной. У Ивковича все по струнке ходили, какие там песни и клубы! А кто в итоге лучше выступил – Сербия или Македония? И у Дэвида подход другой. Он не ходит за игроками по пятам, не следит за ними в замочную скважину. Он говорит: «Парни, я не буду разыскивать вас по ночным клубам. Я вам доверяю. Делайте, что считаете нужным, вы взрослые люди и профессионалы. Я вам советую идти и ложиться спать. Но как вы решите проводить свой досуг, ваше личное дело. Вот если это будет мешать тренировкам и играм, я это сразу увижу – и тогда вам не поздоровится. Мне всё равно, по какой причине, но если вы не дорабатываете, у вас будут со мной проблемы».
«IT'S NEVER SERIOUS, BUT IT'S ALWAYS SERIOUS»
– У тебя, насколько я понял, прогрессивный взгляд на спортивный режим...
– Режим важен, но я никогда не понимал этого вот ханжества – ах, какие негодяи эти спортсмены, их видели в клубе! Что за бред, они что, не люди?! Почему каждый считает себя вправе их судить и осуждать, хотя на их месте делал бы ровно то же самое? Спрашивать с них имеет право тренер, работодатель, но не любой, кому не лень. Про тех же македонцев я читал, что они якобы гуляли чуть ли не каждый вечер. Да чушь это, не было такого в помине! Вы лучше посмотрите на то, что люди стали героями страны в итоге. И что, помешали им их «гулянки»? Кто-то заходит в бар на пару часов просто для того, чтобы сменить обстановку и совсем не пьет. Нет ничего дурного и в том, что человек расслабится, выпьет кружку пива или коктейль. Если это не каждый день, конечно, и если он не перегнёт палку. Когда тебя выносят из клуба в семь утра – это уже другое дело. Но в целом каждый сам знает, как ему отдыхать после работы. А тренер уже решит, не мешает ли его отдых делу. В общем, единого рецепта и модели поведения для всех не существует. Во время таких тяжёлых турниров людям тоже нужно снимать напряжение.
– Блатт – самый авторитетный человек в баскетболе, с которым тебе доводилось встречаться?
– Авторитетный в каком смысле?
– По совокупности тренерского мастерства, достижений, знанию психологии, умению создать боеспособный коллектив, выстроить в нем правильную иерархию и систему ценностей, а также поддерживать в нем здоровую атмосферу.
– Понял, понял. Вопрос отличный и меня, конечно, подмывает сказать «да». Потому что я лично очень хорошо к нему отношусь, потому что я видел его в работе достаточно близко и глубоко… Но я не люблю абсолютизма – лучший, самый лучший… Я много видел в баскетболе достойных, авторитетнейших людей. Игроков, тренеров, функционеров, даже агентов. Не хочу расставлять их по ранжиру. Что же касается Дэвида, то я никогда не забуду фразу, которую он мне сказал в самом начале совместной работы. По-английски она звучала так: Oleg, it's never serious, but it's always serious (Дословно – «Олег, всё это никогда не серьёзно, но это всегда серьёзно». – Прим. «Чемпионат.net). Можно переводить её по-разному, но она очень точно характеризует Блатта. Это человек, который в работе всегда выкладывается по максимуму, но при этом остаётся доброжелательным, открытым для каждого встречного, вне зависимости от его возраста, национальности или вероисповедания. Это отношение к жизни мне очень близко.