Продолжение. Начало: «Самара не Майами и у меня не было „Большого трио“
– Почему вы решили отказаться от услуг Евгения Воронова, который временами здорово смотрелся в играх за сборную на ЧМ и сейчас демонстрирует весьма зрелый баскетбол в „Динамо“ и не продлили с ним контракт? Боялись, что он будет слишком много сидеть на „лавке“?
– Я хотел, мне просто этого не дали сделать. По окончании прошлого сезона руководство клуба объявило, что нужно разогнать русских игроков. Лично я бы оставил их всех, а если бы к ним ещё прибавить Нестерова, Анисимова и Кузякина, то был бы прекрасный коллектив. Но мне этого сделать не дали. (Напомним, ранее руководство самарского клуба утверждало, что именно тренер отказался работать с Вороновым, Трушкиным и Ивановым, попросив избавиться от них. Перед публикацией этого интервью в „Красных Крыльях“ нам ещё раз подтвердили, что уход этих игроков был связан с нежеланием Михайлова видеть их в составе. – Примечание „Чемпионат.ру“).
– То есть руководство даже не подумало о том, чтобы продлить контракт, а потом отдать Евгения в аренду – ведь игрок с российским паспортом и к тому же „сборник“ всегда будет в цене?
– Знаете, это уже аспекты, за которые должны отвечать менеджмент клуба и его генеральный директор. Мои интересы связаны исключительно с игровыми вопросами, а не с арендой и тому подобными вещами.
– Вас часто критиковали за излишнюю любовь к легионерам, дескать, вы слишком много им доверяли – разделяете эту точку зрения?
– Я очень много поиграл за границей, играл с иностранцами, жил в одном номере с представителями разных расс. Поэтому я не делю игроков на „наших“ и „ненаших“. Для меня важно только, приносит игрок пользу команде или не приносит. На нации и гражданства я не смотрю.
– Клуб выполнил все финансовые обязательства по отношению к вам?
– Это очень хороший вопрос. Если бы вы не задали его, я сам, скорее всего, не стал бы говорить. Клуб не только не выполнил передо мной никаких обязательств, клуб мне даже зарплату за ноябрь ещё не выплатил. Более того, мне пришла телеграмма со следующим текстом: „Господин Михайлов, просим вас явиться в клуб и дать объяснения по поводу вашего отсутствия на рабочем месте с 17 ноября по настоящий момент“. Я прилетел в Самару и жил в гостинице за свой счёт с 16 по 19 декабря. Для работников клуба и руководства мой приезд и явка в клуб стали полной неожиданностью. В присутствии адвоката я написал объяснительную записку, которую вручил генеральному директору. И, несмотря на всё это, 20 декабря был уволен по статье „За прогулы на работе“ с записью в трудовую книжку. Клуб забрал у меня машину с водителем в конце ноября, потребовал освободить в срочном порядке квартиру и не оплатил билеты на самолёт, гарантированные контрактом.
– И что вы планируете делать дальше?
– Сидеть, сложа руки, точно не буду. Адвокаты работают, буду обращаться в суд и отстаивать моё честное имя. Вообще с руководством вести какой-то диалог по душам было очень сложно и бессмысленно, для них люди — это своего рода расходный материал. Пришёл игрок — значит должен немедленно приносить пользу, пришёл тренер – должен сразу всех побеждать, и человеческому фактору отводится самое последнее место.
– Хорошо, вернёмся к вашему уходу. Вам позволили попрощаться с командой?
– У меня остались отличные отношения как с игроками, так и с персоналом. Со многими я разговаривал, с некоторыми даже встречался после увольнения. Но считаю также, что команда не поняла всей ситуации. Мне сообщали, что ребята собиралась в тот же день и пыталась написать коллективное письмо руководству клуба с просьбой вернуть Михайлова. Когда ребята позвонили и спросили, на чьё имя писать это письмо, им было сказано что-то вроде: „Не лезьте в это дело, всё равно ничего не добьётесь“.
– С Ерёминым, с которым, насколько известно, у вас весьма неплохие отношения, общались после того, как стало известно о его назначении? Он спрашивал у вас каких-то советов? Интересовался какими-то тактическими особенностями, построениями?
– Станислав Георгиевич позвонил мне почти сразу, когда ему поступило предложение возглавить команду. Я ему ответил, что он опытный тренер и справится. Игроки хорошие, коллектив сложившийся. Есть, конечно, над чем поработать, но для него, я думаю, это будет несложно. Что касается каких-то тактических особенностей и построений, уверен, ему мои советы не нужны. Если он согласился возглавить команду, то наверняка предварительно посмотрел её игры, ознакомился с игроками. Он опытный тренер и разберётся в любой ситуации.
– Как, на ваш взгляд, он справился, приняв команду в не самый удобный момент?
– Не могу обсуждать, справился или не справился, это было бы нетактичным. Единственное, что могу сказать: работа Станислава Георгиевича видна, он старается, борется. Но, опять же, как он правильно сказал, без долгой плодотворной работы никто, кроме волшебника, результата не даст.
– Разделяете мнение, что тяжелейший календарь матчей в декабре в каком-то смысле добил команду после вашего ухода?
– Могу сказать с уверенностью, что моя отставка крайне негативно сказалась на психологическом состоянии игроков, на атмосфере в команде. Но календарь изменить никак нельзя – какой дали, такой и дали, нужно работать. Конечно, тяжело было ребятам, но уж коли взялся за гуж, не говори, что не дюж.
– Сейчас, оглядываясь назад, понимаете, реально ли было довести „Крылья“ до ума и выполнить все пожелания руководства?
– Считаю, что смог бы справиться. Конечно, тяжело бы пришлось в Кубке Европы. Опять же, возвращаясь к теме селекции, я не раз обращался к администрации клуба и говорил, что нужны не только громкие имена и высокие номера драфтов, нужен ещё и опыт выступления на европейской арене. Но руководства посчитало, что приоритетнее номера драфта. Те игроки, которых пригласил я лично – Бремер, Брезец, имели опыт выступления на самом высоком уровне. Примож играл в „Лоттоматике“, а Джей Ар выступал за „Уникаху“.
– К слову о словенце: что там за любопытнейшая история была с его приглашением?
– Там не история, а целый сериал. Сначала мне позвонили и предложили услуги Приможа, я передал это господину Иванову. Тот ответил, что контракт игрока, который бездействовал на протяжении целого сезона, слишком дорогой. С этим в каком-то смысле можно было согласиться, игрок действительно долго просидел на скамейке в НБА. Но мне дали понять, что этот парень действительно соскучился по баскетболу, по европейскому баскетболу, и он будет делать всё, чтобы вернуть себе былую славу и имя. Мне в тот момент руководство ответило отказом. А после чемпионата мира оно же меня спрашивает: „Вот, есть такой игрок Брезец, берём?!“ Также я хотел пригласить в команду Луку Богдановича из „Ховентуда“, но в клубе мне ответили что-то вроде: „А кто это такой? Нет, не надо“. (Как стало известно „Чемпионат.ру“, руководство клуба согласилось подписать контракт со словенским центровым только после того, как сумма его годового жалования упала в три раза и по причине изначально завышенных требований отказалось обращать внимание на Богдановича.)
– В Европе и в Испании в частности, где вы провели приличную часть своей карьеры в качестве игрока, с вами могли бы поступить подобным образом – отправить на вольные хлеба в такой ситуации?
– В приличных европейских чемпионатах подобное почти не происходит. Если на старте сезона тренер имеет нейтральный баланс побед и поражений, никто никогда даже не рассматривает никаких вариантов отставки. Пример тому Мессина, который проиграл на старте сезона 35 очков „Барселоне“ и продолжает спокойно работать. А то, как поступили со мной, я даже не могу описать никаким человеческим языком – ни русским, ни испанским.
– Что тому виной – пресловутая разница в менталитете или укоренившаяся в незрелых головах российских баскетбольных топ-менеджеров мысль о том, что результат нужен здесь и сейчас, а работа на перспективу – это бессмысленная трата времени и нервов, в том числе и воспитание молодёжи? Или, может быть, всё вместе?
– Поразмыслив немного, я пришёл к выводу, что случившееся можно списать на эмоции. Но я ничего не могу сказать с уверенностью, потому как практически не общался с руководством клуба после отставки. Господин Тимофеев даже не знал о той пресловутой телеграмме, её мне прислали от имени и.о. генерального директора, который на тот момент являлся финансовым директором клуба.
– Чем вы занимались после отставки? Как провели этот месяц?
– Дело в том, что 13 ноября у меня в семье произошло трагическое событие – умер дедушка, 15-го были похороны. И после того как меня уволили, я поехал в Челябинск на могилу к дедушке, на похоронах которого я не мог присутствовать из-за игры. Побыл несколько дней с родителями и потом уже отправился к себе домой в Мадрид.
– За это время не поступали предложения о работе, возможно, в качестве помощника? Кстати, вы бы решились на второстепенную роль?
– Для меня приоритетной остаётся работа в России, мне нравится и хочется здесь работать, это моя родина. Но на данном этапе я сказал своему агенту, что не буду рассматривать никакие предложения. А если говорить о роли помощника, всё зависит от конкретного тренера и команды. Я всегда готов поучиться чему-то новому у хорошего специалиста.
– Вообще говорят, что у каждого наставника есть пример для подражания…
– Для меня такими кумирами были Владимир Петрович Кондрашин и Александр Яковлевич Гомельский. Всех известных тренеров современности я также уважаю и многому у них учусь, но ориентирами всегда оставались именно эти двое.
– Чем планируете заняться в ближайшее время, ведь вы не привыкли сидеть на месте, насколько я знаю?
– Буду заниматься любимыми делами: баскетболом и, конечно же, родными. Недавно вернулся с семьёй из Будапешта, где мы решили немного отдохнуть. И сразу же поехал смотреть баскетбольный матч в Фуэнлабраду. В Испании много интересных команд, и всегда есть что посмотреть. Что касается меня, то планирую вернуться в команду ветеранов „Реала“, мне там всегда рады.
– В одном из интервью в далёком 1997-м вы сказали, что вас тянет на родину и вы с удовольствием вернётесь в Россию в случае стоящего предложения. Сейчас, похоже, ваше мироощущение изменилось и вас больше прельщает Испания?
– В Испании находится мой дом и моя семья. Но родиной моей была и останется Россия. И работать, если получится, я хочу в России. Для меня нет проблемы в смене места жительства или страны, я владею несколькими языками и готов продолжать свою тренерскую карьеру, где угодно.
– А за что полюбили эту страну, чем вам она нравится?
– Сложно ответить на этот вопрос. Может быть, климат… Может быть, открытость испанцев, их образ жизни. Наверное, всё понемногу.