В то время как многие игроки, пришедшие в лигу одновременно с Коби Брайантом в 1996 году, уже миновали пик своей спортивной формы, он по-прежнему демонстрирует всему миру высочайший уровень своего мастерства. Корреспондент журнала Slam Расс Бенгстон встретился с пятикратным чемпионом самой престижной лиги мира и попытался узнать, как ему удаётся оставаться на вершине столь долго.
Коби Брайант протягивает свою правую руку для приветствия, и прежде чем ответить на него, я немного колеблюсь. Задержав мимолётный взгляд на его кисти, ловлю себя на мысли, что так, должно быть, выглядит кошмар пианиста. Опухший указательный палец туго фиксирует чёрный тейп, безымянный выглядит не лучше, выражаясь медицинским языком – руке хана. Глядя на эту пятерню, сложно представить, что Коби умудрился в течение пары месяцев перечеркнуть надежды фанатов «Оклахомы», «Юты», «Финикса» и тем паче «Бостона», цинично и хладнокровно совершая то, что он умеет лучше всего.
«Иногда я вынужден играть с мыслью о том, что мой бросок может пойти не по той траектории, которую я ему задал. После травмы мне пришлось переучиваться бросать, но иногда мышечная память даёт о себе знать», — говорит Брайант тоном оправдывающегося школьника. Да, действительно, подумаешь, делов-то, переучиваться. Да если б моя рука была так изувечена, вы бы сейчас не читали эти строки. Но таков уж Коби Брайант, нет, не бездушная баскетбольная машина по набиранию очков, а человек, который добивается успеха не только благодаря таланту, тренеру, команде, но и вопреки травмам, недоброжелателям, несбыточным ожиданиям.
Подобно кроссовкам, выходящим под маркировкой Kobe, его игра с каждым годом меняется, заставляя нас восхищаться невиданными ранее гранями его таланта. Неизменным остаётся лишь одно – результат. Коби выигрывает, будь то проходы под кольцо, трёхочковые, бросок со средней после обманного движения… «Любой элемент баскетбола в свой 31 год он может исполнить в нескольких вариантах, при этом не хуже, чем в юности. К Коби неприменимо выражение „в свои лучшие годы“.
»Он до сих пор не утратил пластичности, но при этом стал более изощрён в тактике. Сейчас он демонстрирует более интеллектуальный баскетбол", – говорит о коллеге Грант Хилл. И это чистая правда: Коби, подобно искушённому инженеру, конструирует свою игру, используя все возможные способы. Если он хочет улучшить физическую форму, он нанимает Тима Гровера, одного из лучших персональных тренеров, чтобы улучшить игру под кольцом, прибегает к помощи Хакима Оладжьювона. Многие небезосновательно отмечают его высокомерие, но, на мой взгляд, это именно то качество, которое в сочетании с опытом и готовностью всегда учиться чему-то новому является рецептом больших побед.
Коби Брайант (1)
– Вы наверняка знаете басню о муравье и стрекозе. Когда муравей неустанно трудился всё лето, в то время как стрекоза отдыхала. Сегодня в лиге вообще, и среди игроков драфта-1996 в частности, вы мне кажетесь именно муравьём, который не перестаёт работать. Скажите, вы следили за выступлениями Стэфона Марбэри, Алена Айверсона, Антуана Уокера? И если да, то какой урок для себя уяснили?
– Всегда нужно быть в состоянии готовности. Попав в лигу в 1996-м, я понимал, что здесь очень высокая конкуренция и нужно упорно работать, чтобы прогрессировать. Но только с течением времени я осознал всю подлинность этой истины. На протяжении последних 14 лет я видел множество одарённых игроков, которые по тем или иным причинам не смогли добиться своей цели. И поэтому я горжусь тем, что до сих пор могу демонстрировать игру высокого уровня.
– Грант Хилл в одном из интервью рассказал, как с возрастом меняется его отношение к игре, она становится для него медленнее и проще. Скажите, вы испытываете те же ощущения?
– Я не знаю насчёт скорости, но уверен, что определённо преуспел в понимании своей собственной игры. Я знаю свои возможности, элементы игры, в которых я силён, свои слабые стороны. В конкретный момент матча я чётко себе представляю, что и как буду делать, потому что уже неоднократно оказывался в аналогичных ситуациях. Такое понимание происходящего на площадке ещё больше укрепляет уверенность в себе. Поэтому, думаю, именно это качество отличает мою нынешнюю игру.
– Это и придаёт значение каждому новому сезону?
– Совершенно верно. Стремление к постижению игры, желание обретения опыта в те моменты, когда тебе уже, казалось бы, нечему учиться. Но ведь есть игроки, которые, несмотря на годы, проведённые в НБА, этого не понимают, а ведь это одна из главных вещей в баскетболе. Когда я появился в лиге, я играл на периметре, под кольцом, бросал трёхочковые, эффектно забивал сверху. И всё это замечательно, но по мере того как ты становишься старше, ты уже больше думаешь о том, как с большей эффективностью применить любой из вышеназванных приёмов, нежели о том, как восхитить публику ярким слэм-данком. В этом прелесть этой игры, она меняется вместе с тобой.
– Другая ваша особенность заключается в готовности принять помощь, выслушать советы более опытных людей. Скажите, а есть кто-нибудь из игроков «старой школы», к чьему мнению вы не прислушались?
– Пожалуй, нет. Я не нахожу ничего предосудительного в том, чтобы взять телефонную трубку, позвонить и задать волнующие меня вопросы. И, к счастью, все, с кем мне приходилось беседовать, были чрезвычайно отзывчивы и вежливы. Единственный, с кем я ни разу не общался, это Ларри Бёрд. Я даже ни разу не встречал его.
– Кто был первый, к кому вы обратились за советом?
– По-моему, Майкл Джордан. Он очень помог мне, когда я был совсем юнцом. Но помимо него было множество других. Например, Джерри Уэст, один из самых лёгких в общении людей, или Оскар Робертсон, Хаким Оладжьювон, Клайд Дрекслер. Скажу вам по секрету, я вообще считаю Оладжьювона лучшим центровым, только не говорите, пожалуйста, об этом Кариму.
– Есть ли какой-нибудь совет, который вам особенно запомнился?
– Пожалуй, такого нет. Я всегда старался быть готовым даже к самым неожиданным ситуациям. Поэтому когда они мне что-то говорили, я отвечал: «Хорошо, приму к сведению». Ведь когда ты, к примеру, защищаешься, то полагаешься на свои инстинкты и опыт, а не думаешь о том, что тебе посоветовал человек за два часа до игры, пусть даже этого человека зовут Мэджик Джонсон.
– Скажите, а как вы чувствуете себя в роли ментора, когда молодые игроки подходят к вам с просьбами о помощи? Вы охотно делитесь опытом?
– Конечно. Опыт — это такая вещь, которой нужно делиться. К тому же, советуя или подсказывая, сам ты от этого не становишься менее опытным человеком, так что просто нет смысла в утаивании. Я много общался с Хакимом Оладжьювоном, но это ведь не значит, что теперь весь его опыт принадлежит мне. Просто теперь я знаю, что должен работать над собой, как и он когда-то, чтобы достичь его высот.
– Вы уже девятый сезон тренируетесь под началом самого титулованного тренера в истории НБА. Вам всё ещё есть чему учиться у Фила Джексона?
– Аааамммм…… нет, не думаю. Мы уже столько лет знакомы, что, пожалуй, уже ничем не можем удивить друг друга. Главная особенность Фила — это то, как он учит. Многие тренеры распыляются, говоря о тактике, мотивации, командном духе и прочем. Джексон не такой, он спокоен, каждый раз у него как будто припасён сценарий, которому он чётко следует. Я считаю, именно это главная причина, по которой он так долго и успешно работает. Он не пытается изменить тебя как личность или твоё личностное отношение к игре. Фил хочет, чтобы ты сам, осознанно сделал выбор, который будет правильным для тебя и для команды. В этом и заключается вся его гениальность.
– Насколько изменились ваши с ним отношения?
– Я, думаю, изменилась вся команда, её динамика. Как следствие этого стали другими и наши отношения с Филом. Он больше не привязан к Шаку, понимаете, о чём я? Теперь он может прийти и поговорить со мной, сейчас у нас более близкие отношения, и думаю, в этом главное отличие.
– Мне хотелось бы задать вопрос о статистике. Как человек, сосредоточенный на постоянном прогрессировании…..
– (Предвосхищая вопрос и покачивая головой.) Нет, совсем нет.
– ….обращаете ли вы внимание на процент попаданий?
– Нет, меня это абсолютно не волнует. Во многом благодаря влиянию Фила Джексона я стараюсь фокусировать внимание на конкретной игровой ситуации. Статистика не может научить тебя читать и чувствовать игру, поэтому я не воспринимаю её всерьёз.
– В этом сезоне вы гораздо чаще играли близко к кольцу, это какая-то специальная установка?
– Вовсе нет. Порой так складывался ход игры, что я вынужден был идти под кольцо, вот и всё.
– Такие ситуации отразились на вас как на игроке?
– Нет, поймите, нападение нашей команды выгодно отличается своей гибкостью. У нас нет такого: ты иди под кольцо, а ты жди от него передачу. Каждый принимает решение, вытекающее из логики игры, и это делает сам процесс гораздо проще. Такой баскетбол позволяет чувствовать себя более раскованно.
Коби Брайант (2)
Существует забавная ситуация, описанная в книге Криса Балларда «Искусство прекрасной игры». Когда молодой Коби, пытаясь привлечь внимание тогдашнего тренера «Лейкерс» Дела Харриса, сказал ему, что может забить сверху через любого соперника, дерзнувшего его опекать, так почему бы ему не играть непосредственно под кольцом. Харрис ответил, что у них подобные функции исполняет парень по фамилии О’Нил, поэтому пусть пока всё остаётся как есть. Сегодня Брайант может позволить себе играть почти на любой позиции, а размышляя над тем, изменился ли он с течением времени, рано или поздно понимаешь, что даже если какие-то перемены и произошли, то они не коснулись его стремлений к большим победам.
Коби пережил в команде и Шакила О’Нила, и Дела Харриса и в конечном итоге всегда получал, что хотел. Но, говоря об этом, не следует забывать, что вся карьера Коби неразрывно связана с упорной работой. К примеру, глядя на Тима Данкана, становится понятным, что он обладает баскетбольными навыками, которые старательно отшлифовывает и доводит до автоматизма. Но Коби — несколько иной случай: уже имея определённый базис, он не только совершенствует его, но и старается расширять за счёт новых, приобретённых элементов игры, не свойственных ему ранее.
«Это именно то, что делает его особенным, – говорит тренер „Сан-Антонио Сперс“ Грег Попович. – В этой лиге достаточно игроков, обладающих выдающейся физикой и сильным характером, но у Коби помимо всего этого есть качества, ставящие его в один ряд с Майклом Джорданом, и дело не только в необычайной жажде соперничества, но и в понимании игры. Умении разбивать игру на маленькие отрезки и чётко понимать, что конкретно нужно сделать в каждом из них, подобрать мяч, атаковать из-за трёхочковой дистанции, совершить перехват. И Коби относится к той редкой породе людей, которые умеют всё это делать».
Как бы там ни было, Чёрная Мамба уже сыграл 37 366 минут в регулярном чемпионате и 7 811 в плей-офф (пятый результат в истории), набрал 25 790 и 5052 очков (четвёртые показатели). А ведь ему всего 31 и на пути к обретению статуса легендарного игрока, которое, к слову, он уже и так заслужил, Брайант наверняка не перестанет поражать наше воображение. И мне думается, что если в будущем Коби продолжит свою победную поступь и завоюет шестой титул, он всё равно будет получать удовольствие от игры. Ровно до того дня, когда закончится его карьера. А может быть, и ещё дольше.
– Когда вы приходили в лигу, могли представить, что ваша карьера сложится подобным образом?
– Думаю, вряд ли. Нет, точно нет.
– Что стало для вас самой большой переменой за время, проведённое в НБА?
– Забавный вопрос, потому что чем дольше я играю, тем чаще мне кажется, что я вернулся в школу. Не поймите меня превратно, просто в школе ты тоже стараешься помочь своей команде стать чемпионом. Та же ответственность, те же лидерские обязанности. Разница лишь в уровне игроков, а всё остальное то же самое.