Перед Гран-при Катара Формулы-1 Никита Мазепин в очередной раз пообщался с журналистами из России. Российский гонщик «Хааса» рассказал о своём отношении к колоссальной поддержке бразильских фанатов, борьбе с Миком Шумахером на Гран-при Бразилии и выразил мнение о протесте «Мерседеса» на действия Макса Ферстаппена на гонке в «Интерлагосе».
— В Бразилии был тот редкий случай, когда Льюис Хэмилтон стартовал позади вас в субботнем спринте. Он стал для вас одним из соперников на трассе. Этот опыт вам чем-то запомнился, или Льюис на своём «Мерседесе» с реактивным двигателем пролетел мимо и вы его даже не заметили?
— Как вы правильно заметили, у Льюиса был очень хороший старт. К сожалению, я и мой напарник по команде остались позади почти сразу. Побороться с Льюисом в этот раз не получилось.
— После Гран-при Бразилии всё гоночное сообщество разделилось на два лагеря. Одни считают, что Льюис победил благодаря своему мастерству. Другие — что это исключительно заслуга быстрой машины и двигателя. На чьей стороне вы?
— Успех — это совокупность факторов. И, безусловно, Льюис является одним из лучших гонщиков в истории Формулы-1. Но это командный вид спорта и многое зависит от машины. Совокупность факторов позволила ему сильно превзойти соперников на трассе.
— Во время Гран-при Бразилии вам удалось совершить впечатляющий обгон Мика Шумахера в первом повороте трассы. Не опасались ли вы аварии, особенно, учитывая то, что в похожей ситуации произошла авария между Строллом и Цунодой?
— Во время гонки я не знал о том, что у кого-то произошла авария. Всегда, когда совершаешь обгон, ты рассчитываешь и просчитываешь риски, которые всегда связаны с обороной позиции соперником. Но я считал, что, даже если бы авария произошла, я со своей стороны сделал всё правильно, и для меня это самое главное.
— В спринте формально вам бороться не за что, учитывая особенности машины «Хаас». Какой тактики вы придерживаетесь в такой гонке? Азарт берёт своё или вы предпочитаете экономить ресурсы свои и техники?
— В Бразилии мне спринт дался даже труднее, чем гонка с физической точки зрения. Спринт на то и спринт, что это быстрый интервал, и я выложился на 110 процентов. Я состорожничал и попытался совершить такой же обгон, как и получилось в гонке, но состорожничал и затормозил раньше, из-за чего манёвр не сработал. Спринт мог выдаться с таким же результатом, как и гонка, но я проанализировал, что сделал не так, исправил, и, слава богу, всё получилось.
— В квалификации в Бразилии вы допустили ошибку и эмоционально отреагировали в интервью. Обсуждали ли вы эту ошибку в Гюнтером Штайнером, и, если не секрет, что сказал вам руководитель «Хааса»?
— На удивление, Гюнтер мне ничего не сказал по этому поводу. Я обсудил это почти со всеми своими близкими коллегами. Мик Шумахер поинтересовался, как у меня дела, это было очень приятно, хороший знак с его стороны. Но Гюнтер не задавал вопросов.
— На Гран-при Бразилии местные болельщики вас активно поддерживали, в том числе скандируя ваше имя. Удивлены ли вы такой поддержке и с чем можете связать свою популярность там?
— Я сильно удивлён, никогда ранее не был в Бразилии. После того как меня отлично встретила мексиканская публика, не думал, что, кроме России и Мексики, где-то может такое повториться. Было большим удивлением увидеть сотни видео с болельщиками, которые скандируют моё имя перед церемонией подиума после гонки. Мне трудно понять и осознать, чем я заслужил такое внимание. Но эта поддержка мне была очень нужна на протяжении всего уик-энда в Бразилии, а во-вторых, это было очень приятно. Кроме благодарности болельщикам, мне нечего добавить.
— Трасса в Катаре вам в какой-то мере знакома, вы там выступали в младших сериях, в отличие от большинства ваших соперников. На какой технике вы бы предпочли гоняться в Катаре, будь у вас выбор? Подходит ли эта трасса современной Ф-1?
— Трудно сказать, я вернулся с круга по трассе. Конфигурация трассы не изменилась с тех пор, как я здесь выступал, но изменились поребрики, и это меняет траекторию. Я бы с большим удовольствием проехал тут на мотоцикле MotoGP и попробовал свои силы на двух колёсах.
— Как вы изучали трассу в Катаре? Есть ли особенности? Чем отличается подготовка гонки на новой трассе для всей команды, не только для пилотов?
— Намного меньше анализируемой информации. Обычно мы готовим документы, презентации для анализа того, что будет происходить на этой трассе. Всё это будет известно только после первой тренировки, потому что Формулы-1 здесь никогда не было. Инженер тоже не может ничего добавить, у нас нет ни видео, ни телеметрии. Есть только виртуальные данные, которые сильно отличаются от реальности. Как я готовился? Посмотрел несколько видео на YouTube из других серий, на этом всё, симулятора у меня нет.
— Команда «Мерседес» направила официальный запрос ФИА и хочет пересмотра инцидента между Хэмилтоном и Ферстаппеном. Мнения разделились, а как считаете вы? Прав больше Ферстаппен или «Мерседес»?
— Отвечу немного иначе. Я много раз в своей карьере был участником таких рассмотрений. Когда увидел, что они отправили запрос на пересмотр, меня это как болельщика расстроило. Я, как и многие болельщики, являюсь фанатом тех лет, когда не было телеметрии и такой хорошей телетрансляции. В пределах безопасных манёвров всё решалось на трассе. Это 90-е и 2000-е годы, где гонки были настоящими, а все сражения тех гонщиков, героев, которые я видел в детстве, происходили на трассе. Двое мужчин выясняли, кто из них быстрее и хитрее в вопросе обгонов. Это выяснялось в повороте, а не в комнате судей, и тем более не через несколько дней после окончания уик-энда. Наверное, «Мерседес» это рассматривает больше как равенство, нежели чем какой-то протест. Будет интересно, что скажут судьи.
— Никита, что произошло в Мексике, там был конфликт со службой безопасности в ночном клубе?
— Я уже давал комментарии по этому поводу. С моей стороны этот инцидент, если его можно так назвать, достаточно понятен. У нас в команде очень много людей уходит в этом году, и один из тех, с кем я работал ближе всего — мой второй гоночный инженер — уходил, это была его последняя гонка, и я пригласил всех желающих в команде после этапа отметить уик-энд и попрощаться с нашим инженером. Из-за некоторых вопросов у фейс-контроля, которые возникли к одному из членов команды, они отказали ему во входе. Команда была не допущена внутрь заведения, я был этим недоволен, в течение трёх-четырёх минут добился, чтобы всех впустили. Инцидента не было, я лишь хотел, чтобы все имели возможность войти внутрь заведения.
— Как вы оцениваете своё выступление в сезоне по десятибалльной шкале и какие у вас перспективы на данный сезон? Планируете ли вы входить в призовую десятку и как ощущаете свою физическую форму сейчас как гонщика?
— Формула-1 — уникальный вид спорта, где многое зависит от команды и машины. 14-е место в другом сезоне для моей карьеры не являлось бы хорошим результатом, я считаю, что 14-е место 14-му месту рознь в Формуле-1. Результат иногда говорит больше внутри команды, чем по цифрам. В настоящий момент нам нужно, чтобы другие машины не финишировали, чтобы прийти к финишу высоко. У нас нет скорости, чтобы обогнать. От следующего сезона будет многое зависеть для моей карьеры. Мы наконец-то начинаем тратить деньги и дорабатывать машину на следующий сезон. Сложно сказать, где мы закончим, но я выложусь по полной. Уверен, буду ещё лучше готов к следующему сезону.
