Уже давно было известно, что россиянин Александр Доросинский собирается выступить на «Дакаре-2020». Однако он всё-таки сумел всех удивить, когда был опубликован стартовый лист. Автогонщик и предприниматель из Екатеринбурга неожиданно заявился в топовую категорию Т1 – в составе топ-команды X-Raid на автомобиле MINI. Мы поговорили с Доросинским об этом решении и предстоящей гонке и вспомнили его богатую карьеру, которая, к примеру, включала в себя победу в чемпионате Эстонии по классическому ралли и работу с Сергеем Карякиным.
«Таракан» едет очень медленно»
— Александр, учитывая неожиданную смену категории, как готовитесь к «Дакару»?
— Есть хорошая пословица «Лосю, чтобы бежать, разминка не нужна». Так и нам не нужна: мы всегда готовы. Суетиться не нужно, так как мы едем в составе немецкой команды X-Raid. Соответственно они машину готовят, везут, доставляют и обслуживают в Саудовской Аравии.
Мы проходим обучение по работе с автомобилем MINI в Германии: как менять у неё запчасти в случае поломки — что в каком порядке делать. Второй момент — чисто психологическая и функциональная работа над собой. Я бегаю марафоны, занимаюсь в зале, держу себя в форме, чтобы все системы организма были в рабочей форме.
— Вы сумели удивить. Почему поменяли гоночную категорию с SSV на Т1?
— На «таракане» (Can-Am Maverick) я ездил потому, что это самый дешёвый способ обрести опыт в ралли-рейдах и «Дакаре». Для меня эта техника не очень интересна, так как она едет очень медленно. Кому-то она нравится, потому что эти скорости людям понятны. Мне понятны более высокие скорости. Я всегда хотел ехать в классе Т1, это была моя мечта. Но подходить к мечте нужно постепенно, потому что я не умел управлять таким автомобилем, да и марафонского опыта у меня не было. Я для себя посчитал, что идеальный способ набирать опыт — это выступать сначала на SSV. Мы так и сделали. А сейчас поменяли на класс, который уже едет с правильными скоростями.
— Обычно пилоты едут на технике весь год в Кубке мира, а потом уже отправляются на ней на «Дакар». У вас дебют в Т1 будет прямо на «Дакаре». Насколько это сложно?
— Я не опасаюсь ехать на «Дакар» на новой для меня технике, потому что опыт ориентирования, принятия каких-то решений в навигационных случаях мне понятен. Все ситуативные моменты, переходы трассы в русло реки, в песок, из песка… Единственное, нужно будет какое-то время на адаптацию конкретно к этой машине. Поскольку я ездил на всех видах транспорта в своей жизни, не думаю, что это займёт долгое время. Я уже тестировался, пробовал и практически сразу же ко всему этому адаптировался.
— Одним из ваших соперников будет Фернандо Алонсо. И он, и вы — новички в топ-командах на «Дакаре». Важно ли для вас быть быстрее Алонсо?
— Фернандо — великий формульный гонщик. На Ралли Марокко я видел, что он ехал ещё довольно плохо. Но это с моей точки зрения — и как пилота, и как тренера. Но он продолжает тренироваться. Дай бог, чтобы на «Дакаре» поехал быстро.
Но скорость — это не самое главное. В ралли-рейдах важна стратегия, реакция. Гонщики всегда принимают решение, и в самых сложных ситуациях им приходится принимать это решение глобально быстро. Вот почему мне интересны гонки, особенно длинные дистанции. Тебе надо принять это решение. Поэтому спорт скоростей — это спорт решений.
— На «Дакаре»-2019 вы остались без топлива за несколько километров до зоны дозаправки. Вас дотащил на тросе женский экипаж Аннетт Фишер и Андреа Петрансель. Ожидали, что остановятся именно они?
— Помню этот эпизод. Мы встали без бензина в долинке между двух гор. Поставили машиночку и стоим со шнурочком, чтобы остановились ребята. Никто не останавливается! Я говорю штурману: «Ничего, сейчас тебя между верёвками растянем, и будешь трястись, как в фильме «Кавказская пленница». Мы с ним встали, перекрыли дорогу — и остановились две девочки. Девочкам нас сразу жалко стало.
Когда мы финишировали в тот день, то пошли в магазин, купили две бутылочки красного вина. Сказали им большое спасибо, нам сказали: «Ваше алаверды принято», — и с тех пор у нас очень хорошие отношения.
«Запрет на алкоголь – это шикарно»
— «Дакар»-2020 пройдёт в Саудовской Аравии. Что вы знаете про эту страну, к чему готовитесь?
— Расскажу про своё правило. В ралли-рейдах бывает пролог — я никогда в жизни не хожу на ознакомление с ним. Никогда. Считаю это абсолютным бредом – ходить, что-то записывать… И всё то же самое с Саудовской Аравией. Не нужен мне какой-то специальный экскурс в Саудовскую Аравию, чтобы понять, что там будет. Это какое-то заблуждение людей, что везде всё по-разному. Да всё одинаково! Марокко на 80% похоже на Испанию, на сколько-то процентов похоже на Италию. Все эти страны похожи друг на друга очень сильно. И та же Саудовская Аравия будет очень похожа на Марокко.
Ну, будут дюны не вот так, а вот так — какая разница? Через какое-то время ты разберёшься с чтением дюн, ведь у природы всегда есть логика. Просто нужно посмотреть, что сделала природа: как дует ветер, как встаёт солнце, почему здесь дюна мягче, а здесь твёрже.
— Многие участники обсуждают тему, что в Саудовской Аравии алкоголь находится под запретом…
— Запрет на алкоголь – это шикарно. Я, правда, не представляю, как наши справятся с этим запретом. Мне кажется, некоторые команды сейчас думают над тем, как это туда доставить. Я знаю одну команду, которая без этого не обойдётся на «Дакаре». Для меня это вообще не проблема: я никогда на гонках не пью. А если и пью, то 50 капель для дезинфекции, так как все эти страны обладают другим типом воды, еды, не всегда подходящим нашему человеку. В целом вопрос с алкоголем меня не волнует.
— А ещё в Саудовской Аравии существует смертная казнь за наркотики. Что вы про это думаете? Спрашиваем, потому что в своё время вы помогали фонду вашего друга Евгения Ройзмана «Город без наркотиков».
— Я на позиции Саудовской Аравии, здесь мы едины. Действительно, я помогал Евгению Ройзману и даже участвовал в операциях. Кстати, когда-то мы вместе с ним участвовали и в трофи, он быстро гонял. Интересный такой был, всё время заводился. Сейчас Евгений уже гонками не занимается, марафоны бегает. Недавно он преодолел полную «железную» дистанцию триатлона на соревнованиях IRONSTAR в Сочи с очень достойным результатом. Я вдохновился и тоже планирую попробовать триатлон. Хорошо, что есть разные дистанции и можно начать не с самой длинной — например со спринта, который может пройти почти каждый.
Мы с Евгением периодически встречаемся на «Плотинке», это очень удобная форма общения – бежишь, разговариваешь. Мне очень нравится такой формат. Не надо сидеть где-то и кофе пить, а так вроде и спортом занимаешься, и можно поговорить.
«Мужик стоял и показывал – вот сюда надо, а ты куда?!»
— Поговорим про ваши выступления на Кубке мира. Пятое место на Бахе Италии, второе – в Испании, третье – в Венгрии и Марокко. Как вы оцениваете эти выступления?
— Мы старались всё сделать для общей победы. В Испании нам не хватило всего пяти секунд! Мы просто неправильно посчитали! Дмитрий Павлов – штурман, с которым мы ехали ту гонку, посчитал, что мы проигрываем две минуты. Стартовали на последнем спецучастке через две минуты после основного соперника Сантьяго Наварро. Соответственно нам нужно его обогнать и на сколько-то секунд быть впереди, чтобы отыграть эти две минуты. И я всё делал, чтобы обогнать – рисковал в пыли. А нам, оказывается, её не надо было обгонять: отставание было минута и 40 секунд, то есть нужно было просто догнать Наварро и ехать спокойно у него на хвосте. А мы в итоге спрыгнули с четырёхметрового обрыва!
Слава богу, всё удачно обошлось. А так — могли бы и в последний раз спрыгнуть. Там дорога шла в одну сторону, а в пыли я понял, что не попадаю в траекторию. Не видел, что поворот есть правый. А тут устье реки и отвесная скала. И я туда. Там мужик стоял и показывал – вот сюда надо, а ты куда?!
— На Кубке мира происходило ещё что-то особенно запоминающееся?
— Самое весёлое было в Италии. Там жара, и я никак не мог представить, что буду мёрзнуть! Такое количество воды никто представить не мог. В итоге температура плюс 32 градуса, а у нас зуб на зуб не попадает. Вода ледяная, а нас ещё обдувает ветром. Пришлось даже на себя мешки для мусора надеть! Видимо, это моя судьба. Когда я на трофи ездил, то в машине полный багажник был лапши и тушёнки. Когда шмякнешься, то весь в тушёнке и лапше. А тут — весь в воде.
Но самый-то прикол был в чём? Мы едем – впереди русло реки. Я никогда не пробовал на машинке SSV большую воду преодолевать. Лужи — понятный вопрос, а тут река. Я говорю: «Олегыч, закрывай глаза, плевать, как ты будешь это выдерживать, я понёсся». Он закричать не успел, как мы проскочили. Ну, классно. Вторая речка – проезжаем. Мы этот спецучасток выигрываем, потому что все остальные, видимо, пугались и сбрасывали скорость при прохождении рек.
Я думаю: ну всё, не вопрос, разобрались. А в речке-то вода добавляется, ведь продолжает идти ливень. Вновь подъезжаем к руслу, и я говорю: «Проскочим». А ни фига! Вода добавилась — и уже не хватает машине скорости пролететь. Колесо словно становится килем: оно не достаёт до земли, чтобы упереться, и в воде просто проворачивается. Машинка чпок – и на бок! Уникально.
Мало того что мы упали, так у меня ещё штурман в воде лежит. Я ему: «Олегыч, ты как там, дышишь?». Он: «Дышу, но не очень». Я ему: «Ты отцепляйся, вылезай, что, будешь так и лежать, воду пить? Сколько можно?».
Мы разобрались, поставили машинку. Олегыч говорит: «Скоро там будет ещё одна лужа, имей в виду. Не вздумай гнать». Но я же должен себя убедить, что это была не моя ошибка. Гоню — и опять переворачиваемся. Но сейчас я уже знаю точно, на какой глубине машинка держится, а на какой перевернётся. Но было необычно.
— Насколько быстро вы сработались со своим штурманом Олегом Уперенко?
— Сошлись моментально, потому что человеческий, жизненный и гоночный опыт позволяют понять, будем мы с этим человеком в контакте или не будем. Конечно, любой человек может поначалу обмануть. Но когда человек подтвердил, что он в этих же параметрах живёт, то дальше вопросов у нас не было.
Ну, периодически он мне истерики устраивает: то у него что-то выпало, то я ему сумочку не застегнул, то ему песочек попал. Он так пристёгивается, что еле двигается: до ручки дотянуться не может. Я его спрашиваю: «Ты ещё дышишь?». Он иногда замолкает и молчит. Я ему говорю: «Хоть анекдот расскажи». Мы пока проедем дистанцию, можно песни петь, анекдоты рассказывать, книжку почитать. Я ему перед спецучастком говорю: собери анекдотов на сегодняшний день, пока будем ехать, мне расскажешь парочку-троечку. Так и едем.
— Одно время вы являлись тренером Сергея Карякина. Как вы начали работать?
— Я не только у Сергея Карякина был тренером — много кому давал советы. Из получившихся результатов – это Сергей. Мы сначала в ралли с ним занимались, а потом у него в ралли не очень хорошо получалось. Надо было ещё время какое-то, чтобы он поездил, и, наверное, бы получилось. Но по определённым причинам он дальше не смог ездить и остался в ралли-рейдах. Несколько раз он до меня ездил на «Дакар» и всё не мог выиграть. Он пришёл и сказал: «Сань, поехали вместе».
Он молодец, однозначно один из лидеров мирового чемпионата. Дай бог, чтобы у него всё получилось на этом «Дакаре».
«Увидим Грязина в заводской команде»
— Вас ведь очень рано пустили за руль?
— Это правда. Благодаря отцу я стал увлекаться автомобилями очень рано. Я в восемь лет уже умел водить машину. В 11 лет угнал машину у отца, в 13 — угнал в очередной раз. Каждый раз меня ловили и пороли.
Для меня машина была просто… меня трясло с самого раннего детства. Я сейчас всем говорю: если ребёнок не научился алгоритму вождения до определённого возраста, то он никогда больше этому не научится.
— Почему в своё время решили выступать именно в Эстонии?
— Эстонский раллийный чемпионат в тысячу раз лучше, чем чемпионат России. Я был первооткрывателем, первым стал там чемпионом. Потом, кажется, Алексей Лукьянюк тоже стал там чемпионом. Пошла тенденция, открыли проход для водички — водичка и потекла. Сейчас уже многие ездят в чемпионате Европы. В частности, Николай Грязин показывает очень сильные результаты. Я могу сделать ставку, что мы его увидим в составе какой-нибудь заводской команды в течение трёх лет.
— К слову, про Эстонию. Удивлены, что Отт Тянак стал чемпионом мира по классическому ралли?
— Я не удивлён, он молодец. Огромная роль в этом успехе бронзового призёра WRC 2004 года Маркко Мяртина. Он был для эстонцев первооткрывателем мирового ралли. Я так понимаю, он очень сильно помогал Тянаку во всём.
— Почему ралли непопулярно в России?
— У нас и о ралли, и о ралли-рейдах особо не пишут. Автоспорт вообще слабо культивируется в России, я не понимаю почему. Мне кажется, что мы почему-то базисно забиваем на спорт. У нас не развита культура поддержки спорта — когда сильные бренды становятся партнёрами, объединяясь вокруг команды и спортивного события.
Многие думают, что тратить деньги на команды и спортсменов — это спускать их на ветер, хотя во многих странах это настоящая культура. В России это направление недооценено. Через спорт, конкретно гонки, можно продвигать многие смыслы, создавать коллаборации сильных брендов. Хороший пример — наш экипаж поддерживает родной уральский бренд — группа компаний BROZEX. У нас есть общие ценности, это очень технологичная и сервисная компания.
— Почему у вас был такой большой перерыв между выступлениями в ралли (с 2004 по 2007 год) и приходом в ралли-рейды (2017-й)?
— Расскажу всем, чтобы была понятна эта ситуация. В какой-то момент, когда дети были маленькими, у меня реально появился страх, мне самому необъяснимый. Я ехал на боевой машине, прекрасно понимал, что здесь нужно нажимать на газ, а нога не нажимала! Я раз, два, три попробовал и понял, что это происходит независимо от меня, я не могу никак на это влиять. Что-то происходит в мозгу. Я понимаю, что ехать нужно быстрее, а мозг даёт сигнал ноге убраться с педали газа. Я даже статью писал, что мне больше так не газануть. Был страх, и всё! А в 2018 году поехал — оп-па, нет того эффекта, страх пропал.
Я сейчас еду абсолютно так же, как ехал тогда. Наверное, моя механизация ухудшилась (я же не молодел), но самое важное, что страх исчез. Могу объяснить только тем, что были маленькие дети. Видимо, детей какое-то время ты должен тянуть, а потом они дорастают, и внутренне понимаешь: если что, и без тебя разберутся, никуда не денутся. И всё — страх пропал. Поэтому я вернулся в гонки и теперь не сомневаюсь, что могу газануть.