В 2014 году Николай Марценко должен был провести третий подряд полный сезон в Формуле «Рено» 3,5. После BVM Target и Pons он присоединился к команде Comtec. Начало сезона выдалось многообещающим — на первых двух этапах россиянин трижды финишировал в десятке и заработал один подиум. Шутка ли, за первые два этапа 2014-го Марценко набрал больше очков, чем суммарно за всю предыдущую карьеру в WSR.
После этапа в Арагоне Николай занимал в общем зачёте пятое место с перспективой побороться за попадание в тройку, но продолжить выступления не смог из-за проблем со спонсорами. С тех пор Марценко стартовал ещё лишь один раз, приняв участие в уик-энде GP3 в Австрии в составе Hilmer. К сожалению, выступить успешно не получилось из-за непрерывных технических проблем: в первой гонке россиянин стал 19-м, во второй даже не смог выйти на старт. Когда удастся вернуться на стартовую решётку в следующий раз, Марценко пока не знает…
— Николай, начать хочется с вашего уик-энда GP3 в Австрии. Он получился довольно неудачным из-за технических проблем, но хоть какие-то положительные моменты в этом выступлении были?
— Положительный момент в том, что я получил опыт работы с резиной «Пирелли» в GP3, понял, что нужно для того, чтобы показать на этой резине хороший результат. Увидел, какой нужен подход к прогреву шин, к работе с ними на небольшой гоночной дистанции, ведь в GP3 гонки довольно короткие. Опять же, от каждого круга на трассе я стараюсь получать опыт, независимо от того, за рулём какой техники я сижу. Опыт в GP3 я получил.
Познакомился с командой, с большим количеством новых людей, постарался наладить с ними контакт. У меня выстроились хорошие отношения с механиками, инженерами — со всеми, кто работал с машиной. С Францем Хилмером, думаю, тоже задались неплохие отношения. Он понял, что я готов делать всё, чтобы помочь команде. Я делился своими знаниями, старался максимально хорошо настроить машину.
«Насколько можно понять, у Hilmer задача посадить русского пилота как минимум в GP3, а то и в GP2 на гонку в Сочи. Не знаю, кто это будет. Возможно, ближе к гонке они обратятся ко мне, чтобы я выступил только на том этапе».
Напарники показали высокий темп, проехали хорошие круги во второй гонке. Хотя они из-за своих ошибок не показали хороший результат и не заработали очки, темп был высоким у обоих пилотов. Это значит, что команда прогрессировала в течение уик-энда, не стояла на месте, наша коллективная работа приносила плоды.
— Это было разовое выступление, или мы вас ещё увидим в GP3 в составе Hilmer в этом сезоне?
— Честно скажу: не знаю. Договор был на разовое выступление. Один его партнёр вообще хотел, чтобы я с ними подписал контракт на 8 лет! Это было ещё до того, как я увидел этих людей, познакомился с ними. Был телефонный разговор, и после 15-минутного общения по телефону мне предложили подписать контракт на восемь лет. Естественно, я делать этого не стал. Было непонятно, зачем мне связываться с ними на такой долгий срок. Сначала надо было познакомиться, вдруг я бы им не понравился, или мы не сошлись бы в стиле работы, да что угодно могло произойти. В итоге договорились о том, что проеду один уик-энд без дальнейших обязательств. Задачей было сработаться с командой, показать, на что я способен, чтобы мои навыки оценили.
— Ведутся ли какие-то переговоры, нацеленные на выступление в Сочи?
— Насколько можно понять, у команды есть цель посадить русского пилота как минимум в GP3, а то и в GP2 на гонку в Сочи. Не знаю, кто это будет. Возможно, ближе к гонке они обратятся ко мне, чтобы я выступил только на том этапе. Вероятно, они элементарно не могут себе позволить содержать выступление одного из пилотов без бюджета весь сезон. Это немалая сумма за уик-энд, счёт идёт на десятки тысяч евро. Нужно привезти команду, потратить кучу расходных материалов, платить зарплату механикам, инженерам, оплачивать проживание и прочие вещи. У них задача на фоне того, что будет российский этап, постараться найти русских спонсоров. Для этого нужен русский пилот. Так что посмотрим.
— С какими-либо российскими спонсорами вообще ведутся переговоры?
— Мы с Оксаной Косаченко много работаем. Не знаю, как с этим дела у Hilmer, они мне карты не раскрывали. Мы с Оксаной ведём очень плотную работу, работаем над несколькими презентациями параллельно, в том числе и для российских банков. Контактируем и с зарубежными компаниями. Делаем всё возможное, чтобы вернуться в автоспорт. Несмотря на то, что пока результата мы не добились и бюджета нет, мы работаем, не сдаёмся.
— Машины GP3 И WSR имеют ряд серьёзных различий, вам какой болид больше нравится?
— Формула «Рено» 3,5 — это, считаю, лучший болид до Формулы-1, если брать европейские серии. Возможно, IndyCar по скорости ещё ближе к Формуле-1, но это немного другое. На ней выступают на овалах, не знаю, можно ли сравнивать её с болидами Формулы-1. По ощущениям от пилотажа болид WSR лучше машин GP2 и GP3. Здесь используются нормальные шины «Мишлен» и установлено дикое количество аэродинамики. В поворотах эта машина действительно удивляет. В GP2 постарались машину сделать похожей на Формулу-1, но, считаю, она не настолько эффективна, насколько могла бы быть.
Предыдущее шасси GP2 мне нравилось больше даже внешне. WSR напоминает болиды Формулы-1 и GP2 сезона-2008, когда были широкие задние антикрылья, и в целом использовалось больше аэродинамики. Конечно, в WSR достаточно простая машина, но соотношение аэродинамики и мощности двигателя очень хорошее, пилотирование доставляет большое удовольствие. В любых поворотах, где используется большая прижимная сила, а это всё что свыше 120 км/ч, ощущения просто невероятные.
Марценко финиширует вторым в Арагоне
— О ваших финансовых проблемах было ясно чуть ли не до старта сезона, тем не менее пару этапов в Мировой серии вы провели. Деньги были, но кончились, или команда дала возможность проехать без бюджета?
— И то, и другое. Во-первых, рассчитывали на то, что спонсор будет нас поддерживать как минимум до этапа в Москве включительно. В контракте были прописаны условия, которых надо было добиться: топ-5 в чемпионате и ряд хороших результатов. Все условия мы выполнили. Но проблемы с финансами начались ещё с тестов, которые я фактически проехал бесплатно. В Монце нам даже не хотели заводить двигатель из-за задолженностей перед поставщиком моторов. При большой помощи Оксаны Косаченко, которая договаривалась со всеми сторонами, удалось провести два этапа и показать, на что я способен, когда выступаю за хорошую команду и всё складывается по нормальному сценарию.
— Неужели на российский этап не нашлось поддержки?
— Просто не успели найти. Ждали до последнего, что спонсор, который обещал поддержать по контракту, исполнит свои обязательства. Буквально за пару дней до этапа в Бельгии было ясно, что мы не можем поехать в Спа. Через неделю стало понятно, что не сможем поехать вообще и не можем рассчитывать на финансовую поддержку. Найти бюджет, который покрыл бы наши долги перед командой и позволил бы продолжить выступление, оказалось невозможно. К сожалению, не нашли спонсоров в Москве.
«Могу с уверенностью сказать, что я находился в лучшей форме за всю карьеру физически и морально, по навыкам пилотажа я очень хорошо подготовился к этому сезону».
— То есть у вас ещё остаются долги перед командой?
— Да. Опять же, с командой у нас очень хорошие отношения. Предыдущие два сезона получились у неё нерезультативными, а мы начали добиваться результатов. С Comtec у меня были лучшие отношения с командой за всю свою карьеру, по-настоящему замечательный и сплочённый коллектив. От каждого рабочего дня мы получали удовольствие, всегда была хорошая атмосфера. Справлялись со всеми задачами, которые ставились, решали любые проблемы. Нет такой жёсткой установки, что я должен вернуть всю сумму контракта, потому что там предусматривался полный сезон. Всё это обговаривается. Думаю, мы найдём выход из ситуации, который устроит обе стороны.
— Сезон начался отлично, вы поднялись на подиум, и из первой десятки вы выпали только на Moscow Raceway. На что можно было рассчитывать, если бы всё сложилось хорошо?
— Думаю, на тройку лучших в чемпионате — как минимум. Могу с уверенностью сказать, что я находился в лучшей форме за всю карьеру физически и морально, по навыкам пилотажа я очень хорошо подготовился к этому сезону. Очень эффективной, хоть и небольшой была поддержка программы «Ред Булл». Поработал на симуляторе, где продолжал оттачивать свои навыки. Это вывело нас на уровень, который позволял стабильно бороться за подиум. Машина была настроена невероятно хорошо, позволяла быстро ехать практически в каждой сессии. И в квалификациях, и в гонках она позволяла добиваться результатов.
Машина хорошо работала в один такт с резиной. В этом году появились новые сухие слики «Мишлен», нам удавалось их достаточно успешно прогревать в квалификации и готовить к быстрым кругам. После небольших изменений в настройках шины позволяли также держать высокий темп в гонках. Например, в течение уик-энда в Арагоне мы практически не меняли настройки. В пятницу подправили только какие-то детали, связанные с особенностями автодрома. Мельчайшие нюансы, без которых не обойтись. Баланс в целом, остальные настройки не меняли весь уик-энд. Нам ничего не нужно было корректировать, мы нашли правильные настройки.
— Какие ощущения испытываете, находясь на трассе, где проходит уик-энд WSR, но наблюдая за гонками со стороны?
— Ха! Во-первых, мне нравится звук двигателей WSR. Когда ты сидишь в машине и заводят двигатель, испытываешь приятные ощущения. Когда слышишь, как машина проезжает мимо по пит-лейн, или по стартовой прямой, это заставляет сердце биться быстрее. Во время уик-энда в России думал, на что был бы способен, если была бы возможность выступить с Comtec. Ну и всё. На Moscow Raceway работал с Семёном Евстигнеевым, смотрел с ним некоторые повороты с трибун. Я ему рассказывал про траектории, объяснял, как нужно управлять болидом двухлитровой формулы, некоторые базовые вещи. У парня был очень маленький опыт, ему надо было объяснять такие фундаментальные вещи. Больше ощущений не было. Моральная стойкость позволяла смотреть и не расстраиваться, а фокусироваться на своей работе.
В целом для меня очень приятно находиться в паддоке WSR. У меня хорошие отношения со многими людьми, механиками и инженерами в Fortec, Tech 1, ISR, Zeta Corse. Тем более у последней команды сейчас русские владельцы, с которыми я достаточно хорошо знаком, там выступает Роман Мавланов. У меня хорошие отношения с Pons, где провёл прошлый сезон. Несмотря на то, что результатов особых не было, мы стали одной большой семьёй. У меня хорошие отношения с Эмилио де Вильотой-младшим (руководителем «Понса» — прим. «Чемпионата»). Он прекрасный человек, мы всей командой поддерживали в трудное для него время, когда ушла из жизни его сестра Мария де Вильота. В тот момент мы все были рядом с ним, это случилось во время финального уик-энда в Барселоне. Жаль, что тогда не удалось добиться для него хорошего результата.
«С уходом Максима Травина я по-настоящему потерял брата. Я сильно дружу с его семьёй, буду стараться поддерживать их, его сыновей, быть хорошим примером. Чтобы они не чувствовали себя одинокими и были счастливыми».
— С Zeta Corse не было обсуждений возможного сотрудничества?
— Один из работников в команде, который помогал её создавать и подбирал пилотов, сказал мне, что для него «дрим-тим» это Роберто Мери в сочетании со мной. Это достаточно взвешенный выбор. В первых гонках мы набрали едва ли не равное количество очков, оба заработали по подиуму. Мы с ним шли наравне, это говорит о том, что, находись мы в одной команде, помогали бы друг другу продвигаться вперёд. Я же трудился фактически в одиночку, приходилось всегда работать только со своей телеметрией, отталкиваться только от своего пилотажа и думать, как я могу всё улучшить. Здесь мы бы могли учиться друг у друга, подталкивать друг друга, работать, чтобы команда улучшалась.
Были разговоры с ними до начала сезона, но, думаю, окажись я там, ситуация сложилась бы ровно так же. Они не были готовы поддерживать моё выступление сами, и, думаю, что мой сезон оборвался бы в тот же самый момент.
— Понимаем, что вопрос нелёгкий, но не задать его нельзя. Так получилось, что гибель вашего друга Максима Травина и прекращение выступлений в WSR совпали по времени, из чего многие сделали вывод, что эти события взаимосвязаны. Это так?
— Нет, не взаимосвязаны, хоть и совпали по времени. Для меня за одну неделю земля с ног на голову перевернулась: возникли трудности со спонсором и ушёл Макс. Мягко говоря, время было нелёгкое. Максим всегда помогал мне и помогал бы дальше. Он продолжал искать спонсоров, постоянно разговаривал с Оксаной, они были хорошо знакомы, всегда старался помочь. Хоть мы с ним перестали работать вплотную, он всё равно оставался мне как брат. С того момента, как мне исполнилось 15 лет, мы постоянно проводили время вместе. Именно с ним я начал свою формульную карьеру. Мы с ним объездили пол-Европы, есть куча хороших воспоминаний, которые навсегда останутся со мной. С уходом Максима Травина я по-настоящему потерял брата.
Я сильно дружу с его семьёй, буду стараться поддерживать всю его семью, его сыновей, быть хорошим примером. Чтобы они не чувствовали себя одинокими и были счастливыми. Возможно, некоторые вещи у Максима не получались как у менеджера, некоторые вещи можно было сделать лучше и мы с ним вдвоём это понимали. Он познакомил меня с Оксаной, мы поговорили с ней и решили сотрудничать. У неё был свежий взгляд на ситуацию, и работа с Косаченко и привела к тем результатам, которых мы добились. Но, безусловно, основу заложил Максим.
Самое главное — что остались самые лучшие воспоминания. Он меня научил некоторым важным вещам, гармонии в семье. Показал, как можно отдавать много времени работе, постоянно находиться в разъездах, но и уделять много времени семье. Показал мне, как можно быть отличным отцом, он прекрасно воспитывал своих сыновей. Показал мне, что такое настоящий друг. В его семье я почувствовал себя как свой. Он показал, что такое настоящая гармония в семье и в жизни как раз в тот период, когда я взрослел и должен был начать понимать эти вещи. Максиму огромное спасибо за всё, что он сделал. Рад, что я успел добиться подиума, яркого результата. Он очень много времени вложил в мою карьеру, хотел довести меня до Формулы-1. Мы поддерживали с ним связь каждый день, каждый этап. Он был очень рад моему подиуму. У меня осталась переписка с того уик-энда, он действительно был очень счастлив, и я рад, что смог принести ему такие эмоции, успел это сделать.
Нет, его уход никак не связан с прекращением выступлений. Зато то, что я не смог выступать в Монако, дало мне шанс попрощаться с Максимом. Как раз в четверг перед этапом состоялись похороны. Знаю, что он бы хотел, чтобы я выступил в Монако, и мы делали всё возможное, но не получилось. Зато это дало мне шанс поддержать его семью, близких и сказать последнее прощай Максиму.
Николай Марценко с Максимом Травиным
— Как пришла идея стать тренером Евстигнеева?
— Оксана Косаченко предложила поработать на уик-энде в Москве, сказала, что есть молодой парень, которому нужен тренер. Она знает мой подход к работе, я даю точные комментарии инженерам, хорошо разбираюсь в самой технике, не только в пилотаже. Посчитала, что мне стоит попробовать. Я, естественно, не отказался: это работа и шанс заниматься тем, что я люблю. Я люблю автоспорт и разбираюсь в нём. Конечно, предпочёл бы пилотировать болид, а не смотреть со стороны, но что поделаешь. Я получаю удовольствие от нахождения в паддоке, занимаюсь любимым делом и при этом получаю заработок.
— Видите себя в этой роли в дальнейшем?
— Сейчас ещё один уик-энд отработаем с Семёном. Если у меня будет время, не будет пересечения с другими проектами в автоспорте, бизнесе и жизни, то почему нет. Это доставляет мне удовольствие.
— Не так давно у вас самого был тренер, Феликс Портейру. В своей работе вспоминаете, как он всё разъяснял, какой подход использовал?
— Да. И его подход вспоминал, и работу с Иваном Самариным в 2011 году, когда я ещё выступал в Формуле-3. От каждого тренера, который со мной работал – будь то тренер по физике или по пилотажу, можно что-то позаимствовать. Надо не только уметь пилотировать, но быть в хорошей физической форме. Все эти вещи собираются воедино во время уик-энда. Сейчас стараюсь все свои навыки передать Семёну. Для него это большой объём информации, но, думаю, у меня хватает опыта, чтобы помочь начинающему гонщику.
— Помимо WSR и GP3 какие-либо варианты продолжения карьеры рассматриваются?
— Если найдём спонсора именно под WSR, с удовольствием вернусь туда. Если позовут в GP3 на нормальных условиях, я только за. Рассматриваем практически все топовые и интересные серии, ищем, где будет хорошая платформа для спонсоров. WSR, конечно, сильный чемпионат. Но, вероятно, это не такая хорошая платформа для спонсоров, как DTM, Формула-Е, гонки на выносливость и так далее. Почему-то Мировая серия не так сильно привлекает спонсоров. Формула-Е сейчас — сильный чемпионат для поиска поддержки в больших компаниях. Это пример чистого зелёного автоспорта без вреда окружающей среде. Мне будет интересно следить за Формулой-Е.
— Не исключаете, что выступите в Формуле-Е?
— Пока нельзя ничего сказать, мы просто прорабатываем разные варианты.
— С SMP Racing не общались на тему возможного сотрудничества?
— Не знаю, лучше спросить у Оксаны. Но в этом году они отдали предпочтение Сергею Сироткину, и это понять можно. В прошлом году он выступал лучше меня, это факт, хотя он был новичком, а я проводил второй сезон. По результату Сергей меня обошёл. Конечно, было бы идеально, если бы они поддержали обоих пилотов. У них программа достаточно обширная и я рад тому, что есть программа SMP, которая позволяет пилотам двигаться вперёд.
— Перед стартом сезона вы говорили: либо шаг вперёд в карьере, либо уйдёте в любители и сосредоточишься на чём-то другом. Сейчас уже есть понимание, что будет дальше?
— Сейчас у меня задача прежняя – стать профессиональным спортсменом, получать зарплату за выступления, а не платить за них, жить на заработок от любимого дела. Гоняться на деньги спонсоров, постоянно искать поддержку, тратить деньги свои и спонсорские – это весело, конечно, но надо дальше как-то жить. Не собираюсь жить при поддержке родителей всё время. Сейчас это задача номер один, у нас нет другого плана действий
— Пока мыслей свернуть с пути автоспорта нет?
— Это возможно, но мы делаем всё, чтобы добиться успеха в автоспорте. Это то, что я люблю. Естественно, если у нас не выгорят все перспективные варианты продолжения карьеры, то, буду заниматься чем-то другим. Но если будут варианты продолжения карьеры, то будем продолжать.