В политически сложном мире Формулы-1 ФИА отведена роль регулятора. В здании на площади Согласия разнообразные деятели во главе с Жаном Тодтом придумывают правила и контролируют их исполнение: следят за тем, чтобы Формула-1 оставалась спортом.
Именно с заботой о спортивном духе наших любимых гонок связано начало обсуждения инициативы о введении накопительной системы штрафов для пилотов. Чарли Уайтинг внезапно обнаружил: наказания никак не влияют на стиль езды Романа Грожана, Пастора Мальдонадо и Михаэля Шумахера (эта тройка чаще всего отправлялась к стюардам в этом году), кроме того, другие пилоты периодически подрывают имидж серии, используя на подиуме в прямом эфире производные от слов Shit и Fuck. Скоро эта вакханалия безнаказанности, судя по всему, должна прекратиться: каждое нарушение – от опоздания на парад участников до столкновения – будет соотнесено со специальным «прейскурантом» и пилот получит штрафные баллы. Как только допустимая сумма окажется превышена, гонщику оформят наказание в виде дисквалификации на один этап.
Чарли Уайтинг решил упорядочить наказание пилотам.
В субъективном рейтинге радикальных предложений ФИА намерение ввести подобную систему превосходит даже требование вовремя брить лицо, выдвинутое некоторое время назад Себастьену Лёбу отдельными функционерами федерации.
Наше послание на площадь Согласия: отстаньте от пилотов.
Ещё несколько лет назад стюарды вообще не обращали внимание на контактную борьбу по ходу гонки – даже серьёзные столкновения игнорировались. В 1982 году Нельсон Пике безнаказанно набил морду спровоцировавшему аварию Элисео Салазару в прямом эфире этапа на Хоккенхайме. Никого не наказали. В 1990-м Айртон Сенна выпихнул Алена Проста в Сузуке, а федерация совершенно немыслимым для сегодняшнего дня образом решила отстраниться: «Когда чемпионат мира завершается подобной аварией – это скандал. Я предлагаю каждому самостоятельно определить, кто виноват в этом инциденте», – только и заявил тогда Жан-Мари Балестр. В 1994-м Михаэль Шумахер врезался в Деймона Хилла, что вызвало истерику у британской прессы, но не у судей.
В 1997-м стюарды на трассе в Хересе не нашли состава преступления в действиях Михаэля Шумахера и Мосли был вынужден лично вызвать немца в Париж для жесточайшего наказания. Есть предположение, что суровая реакция Макса последовала исключительно потому, что ещё до заезда он предупреждал стороны о недопустимости агрессивных маневров. Покарав Шумахера, ФИА вновь успокоилась. В 1998-м в боксах «Макларена» в Спа крепкие механики оттесняли Михаэля от Дэвида Култхарда после суровой аварии, но стюарды даже бровью не повели. Мы привели всего несколько инцидентов с лидерами: а сколько разбитых машин соперников на счету у бесчисленных Мальдонадо и Грожанов 70-х, 80-х и 90-х?
Расследование всех аварий – мода сегодняшнего дня.
Автогонки – жёсткий бизнес: если пилот постоянно попадает в аварии, он не финиширует, не набирает очков и, рано или поздно, серьёзно подрывает шансы на успех. Дисквалифицирует сам себя – навсегда. Для такого закономерного финала не нужен комитет озабоченных судей и три этажа бюрократии рядом с отелем «Крийон». Пример Пастора Мальдонадо вполне уместен: обратите внимание, что в «Макларен» взяли другого предоплаченного латиноамериканца. Если Пастор этого не понимает, ему не поможет ни дисквалификация, ни штрафные очки. После завершения сезона журналисты очень любят составлять списки лучших пилотов: Грожан и Шумахер тоже вряд ли попадут туда.
Актуальные тенденции борьбы с самовыражением пилотов тоже настораживают. Большинство фанатов даже не представляли, что означает аббревиатура H.A.М на шлеме Хэмилтона до тех пор, пока ФИА не озаботилась этим вопросом. Безобидные откровения Феттеля и Райкконена на подиуме в Абу-Даби настолько возмутили Жана Тодта, что президент ФИА даже направил командам специальное письмо, потребовав не допускать столь вредных для имиджа выражений.
Это абсолютно непостижимое ханжество.
Ни для кого не секрет, что деятели Ф-1 – парни суровые, находятся под постоянным давлением и временами вполне употребляют нецензурные выражения или жесты. Дэвид Култхард, который на подиуме в ОАЭ делал вид, что никогда не слышал слова fuck, наглядно демонстрировал в прямом эфире средний палец Михаэлю Шумахеру во время Гран-при Франции 2000 года. Любой желающий может ознакомиться с расшифровкой переговоров во время Гран-при Сингапура — 2008, где благообразный Пэт Симмондз произносит fuck несколько десятков раз. К слову, там же Флавио Бритаторе реагирует на аварию Пике-младшего невероятной тирадой. Её можно передать лишь приблизительно: "[неценузрно], [нецензурно], [нецензурно], ну какой из него гонщик?".
К счастью для ФИА, современное поколение болельщиков не помнит бесчинств 70-х – по сравнению с ними словарный запас Феттеля, Райкконена и Хэмилтона выглядит наивным баловством. Макс Мосли с гордостью рассказывал Тому Рубитону, биографу Джеймса Ханта, как в 1976-м году в Сан-Паулу они с будущим чемпионом «Макларена» заехали в пентхаус к одному богатому бразильцу. Тот выложил для дорогих гостей «три дорожки белого порошка» для немедленного употребления. Мосли особо подчеркнул, что наркотики его никогда не интересовали, но сам антураж мероприятия поражает. Редакция, разумеется, предупреждает о вреде подобных похождений.
Предыдущие поколения пилотов Ф-1 не отличались кротким нравом – ФИА это не волновало.
Поверьте, как только любой спонсор поймёт, что сквернословие пилота или его вызывающий имидж негативно отразится на бренде, до гонщика это дойдёт гораздо быстрее и жёстче, чем послание Жана Тодта.
Так что мы более чем уверены: ФИА необходимо перестать вмешиваться в те аспекты гоночного процесса, которые прекрасно саморегулируются. А если федерация настолько озабочена «спортивным духом» соревнований, то нужно было отреагировать в прошлое воскресенье: когда одна известная команда совершенно несправедливо передвинула собственного пилота на пять квалификационных позиций назад.