В 1991-м Эдди Джордан провёл свой первый сезон в Формуле-1 с весьма скромным бюджетом. $ 1,4 млн перечислила японская «Фуджи”, $ 1,1 млн заплатила „Пепси” (та решила продвигать бренд “Севен Ап”), министр спорта родной страны согласился выделить $ 1,7 млн за надпись „Ирландия”. Спонсор Андреа де Чезариса (вездесущий “Мальборо”) передал $ 3,5 млн. Сколько принёс с собой Бертран Гашо, неизвестно, но вряд ли бы Джордан согласился на сумму меньшую, чем $ 1 млн. $ 200-250 тыс. (на разных страницах мемуаров Эдди – разные цифры) заплатил „Мерседес” за дебют некоего Михаэля Шумахера в Спа. $ 500 тыс. за две гонки передал Роберто Морено. Эдди добавил свои $ 8 млн, которые удалось заработать за годы успехов в Формуле-3000 и Формуле-3. Даже с учётом взятых в банке кредитов вряд ли Джордан насобирал больше $ 21 млн (в сегодняшних ослабевших долларах – $ 34 млн).
В 1991-м и в 1997-м в первый год участия в Ф-1 “Джордан” и „Стюарт” завоевали очки.
Но дружина Эдди завоевала 13 очков. Если бы в том году применялась современная льготная схема начисления баллов, “Джордан” заработал бы ровно 100 очков. Для сравнения, у „Рено” в 2011-м – 73. При этом доходная часть команды Лопеса превышает $ 150 млн (здесь и далее цифры выручки “конюшен” приведены по „Чёрной книге Ф-1” 2011 года).
Разумеется, Формула-1 изменилась: в Мехико “Джордану” выделили затрапезную площадку на траве рядом с боксами – гаражей на всех не хватало, пришлось натягивать тент. Сегодня Формула-1 набрала невиданные даже для 90-х обороты, и даже „ХРТ” никто не гонит под открытое небо (хотя стоило бы). Но Эдди пришлось несладко. В заявленном листе Гран-при США в Финиксе в 1991-м значились 34 гонщика из 18 коллективов (тогда “конюшням” разрешали выступать в гонках только с одним автомобилем), и „Джордан” первое время проходил жесточайшую предквалификацию. Денег не хватало до такой степени, что к концу первого сезона “Косуорт”, которому ирландец на тот момент задолжал около $ 1,6 млн, едва не добился принудительного банкротства команды. Босс вертелся как мог, занимал деньги у Берни Экклстоуна, выпрашивал кредиты в банках – но финишировал-таки пятым.
Если Эдди смог ворваться в первую пятёрку в 1991-м, то почему новые команды – созданные в 2010-м – до сих пор не могут завоевать ни одного очка? Вопрос в недавнем подкасте журнала „Моторспорт” адресовали ещё одному эксперту по запуску формульных “стартапов” – Джеки Стюарту. Одноименная команда шотландца в первый год существования (в 1997-м) завоевала подиум, а на третий сезон (в 1999-м) усилиями Джонни Херберта выиграла на „Нюрбургринге“. Пусть та победа была во многом случайна, но „конюшня” завершила сезон на 4-м месте, обогнав, среди прочих – “Уильямс” и „Бенеттон”. В Милтон-Кейнсе даже не существовало аэродинамической трубы (арендовался тоннель в Калифорнии), но это не помешало хитрому шотландцу продать “Стюарт” американскому „Форду” более чем за $ 150 млн. Почему Джордан смог, а Фернандес сотоварищи – нет? Джеки затруднился найти оправдание новичкам: они должны завоёвывать очки.
Цифры подтверждают недоумение Стюарта. Вы, разумеется, слышали грустную историю о том, как Макс Мосли жёстко наколол новые команды – обещал им бюджет в 30 млн фунтов, а на проверку пришлось платить гораздо больше. Но вот парадокс: несмотря на обманутые надежды, у нынешнего “молодого поколения” деньги водятся. На начало 2011-го Фернандес инвестировал около $ 120 млн в создание „Лотуса” (ныне “Кэтерхэм”). С учётом теледенег и продолжающихся денежных вливаний Тони расходная часть в завершившемся сезоне достигла как минимум $ 75 млн. Бюджет „Маруси” превышает $ 70 млн, в распоряжении “ХРТ” в 2011-м было $ 60 млн.
Более того, в 2012-м „Лотус/Кэтерхэм” серьёзно укрепит своё финансовое положение: второй раз подряд попав в топ-10, команда получит от Берни дополнительные $ 31 млн. В результате бюджет “Катэрхэма” вполне может добраться до отметки $ 100 млн. Мало? В пелотоне есть „конюшня”, завоевавшая 44 очка с доходной частью, не превышающей $ 80 млн – “Заубер”.
На что надеются новые владельцы „ХРТ”, неизвестно.
Главный вопрос колонки – где очки? – конечно, адресован в первую очередь Фернандесу. Его технический директор Майк Гаскойн, который в своё время и предложил Тони ввязаться в Ф-1, надёжно окружил себя преданными людьми, и у владельца нет никакой возможности быстро расстаться со своенравным британцем. 2012-й станет решающим для “Кэтерхэма” и Гаскойна – если команда так и не завоюет очки: Фернаднес может смело закрывать „Кэтерхэм“ или затевать болезненные реформы.
Зависимость от технического директора существовала и в „Марусе” — до тех пор, пока консультантом не стал Симондз. Пэт незамедлительно обнаружил совершенно очевидный конфликт интересов: в совете директоров команды восседал Ник Вирт, который одновременно являлся и главным подрядчиком. С подачи Ника “Маруся” сделала ставку на CFD-технологии, и эти самые технологии любезно предложила компания, принадлежащая Вирту. Владельцы (честь им и хвала) предприняли энергичные меры и резали по-живому. Просто уволить Вирта не получилось – его компания в Банбери выкуплена, а 62 сотрудника Ника перешли под крыло „Маруси”. Работа в сезонах 2010 и 2011 годов была завалена, но теперь хотя бы есть шанс, что с помощью “Макларена” положение выправится.
Майк Гаскойн должен оправдать свою „боевую” репутацию в 2012-м.
Все два сезона своего бесславного существования “ХРТ” держалась на плаву исключительно благодаря Колину Коллесу. После громкого разрыва с „Далларой” автомобили “ХРТ” 2011 года собирались в скромном немецком Грединге, костяк инженеров и механиков составляли немцы – сотрудники Коллеса. Сегодня, после смены владельцев, „ХРТ” объявлена едва ли национальным проектом: на работу приглашен Педро де ла Роса, Коллес оказался уволен стремительно – безо всякого переходного периода. На что надеется “ХРТ” в объятой кризисом Испании? Где команда будет строить новые болиды? Кто будет её механиками и инженерами? Ответов на эти вопросы пока нет.
Как видно, смягчающих обстоятельств для новичков не существует – если и на третий год три команды останутся без очков, новые коллективы начнут ритмично покидать Формулу-1 – вылетая из неё, как пробки призовых бутылок шампанского Феттеля.