Перед тем как приступить к обязанностям стюарда Гран-при Канады, Эмерсон Фиттипальди неожиданно почувствовал необходимость обрушиться с критикой на Хэмилтона. Эмо заявил: Айртон Сенна был менее агрессивным гонщиком, чем Льюис.
Льюис Хэмилтон окончательно стал главным антигероем Формулы-1.
Память двукратного чемпиона мира избирательна, и, вполне вероятно, события 20-летней давности из неё начали ускользать. Но в прокате сегодня находится документальный фильм об Айртоне, где все желающие могут увидеть Сенну, врезающегося в главного соперника в битве за титул Алена Проста – причём в решающей гонке чемпионата-90. Если бы в наши дни себе такое позволил Хэмилтон, у Эмерсона мог бы случиться сердечный приступ.
Вне трассы Айртон тоже был не прочь продемонстрировать свой темперамент: на тестах в Хоккенхайме летом 1992 года Сенна схватил Михаэля Шумахера за горло и толкнул молодого немца, а тот, недолго думая, полез в драку, которую быстро разняли механики «Макларена”. Сенна подумал, что Шумахер перекрывает ему траекторию (напомним, речь шла об испытательных заездах), и этого хватило для довольно агрессивного обмена мнениями. Хэмилтон, при всех его грехах, не собирается использовать грубую физическую силу для урегулирования вопросов о спорной траектории – хотя в боксах в Канаде почему-то находились странные гости британца: крепкие и хмурые темнокожие ребята.
Фиттипальди, надо подчеркнуть, был великолепным гонщиком и мужественным спортсменом: он и Грэм Хилл бесстрашно вытаскивали Питера Ревсона из горящего автомобиля в 1974-м, а после ухода Джеки Стюарта из спорта именно Эмерсон возглавил крестовый поход за безопасность гонок. И всё же и у бразильца есть спорные моменты в карьере: в 1973-м на Гран-при Франции он врезался в лидировавшего молодого Джоди Шектера. Оба пилота сошли и после гонки обвинили друг друга – но поскольку Эмо довольно агрессивно обгонял, скорее всего, нынешние строгие судьи в аварии признали бы виновным именно его.
Судьям нет нужды расследовать каждый неудачный обгон.
Эмерсон Фиттипальди, кстати, опоздал к началу уик-энда, и в пятницу его обязанности выполнял некий „Майкл Блаш”. При ближайшем рассмотрении он оказался Херби Блашем – экс-тим-менеджером команды “Брэбхем” и нынешней правой рукой Уайтинга. Действительно, его настоящее имя – Майкл. Все были увлечены этим открытием и не заметили явного конфликта интересов: штатный сотрудник FIA стал судьёй. А он, по идее, должен быть номинально независим от центрального аппарата федерации. Но в FIA в наши дни, судя по всему, на такие мелочи внимания никто не обращает.
Впрочем, это ещё не высочайший уровень: венесуэльский стюард Энцо Спано перед стартом одного из Гран-при, который ему предстояло судить, сердечно обнимался с Пастором Мальдонадо прямо на стартовой решётке. Рассказы о непредвзятых судьях, сидящих перед гонкой в изолированной комнате и без доступа к внешнему миру, имеют примерно такую же достоверность как воспоминания о кротком нраве Айртона Сенны. Один стюард перед гонкой раздаёт интервью, критикующее действующего пилота, второй с удовольствием фотографируется с соотечественником перед стартом – стоит ли говорить о том, что представления FIA о беспристрастности довольно своеобразны?
В Канаде стюарды решили продемонстрировать свою незаменимость: редкая авария обходилась без титра о том, что они „расследуют инцидент”. Хэмилтон успел трижды побывать под следствием: судьям не понравился его обгон Уэббера, столкновение с Баттоном и слишком долгая поездка Льюиса по трассе на повреждённой машине. Эти маневры не делают из Хэмилтона героя – если он собрался завоевывать чемпионский титул, далеко с такими ошибками он не уедет. Но во всех случаях мы стали свидетелями обычных гоночных инцидентов. Уэббер не имел никаких особенных претензий к Льюису, а Баттон (по хорошему, британец должен разделить вину с Хэмилтоном за столкновение на стартовой прямой) успел спокойно обсудить ситуацию с партнёром по команде ещё до начала второй фазы Гран-при.
Апофеозом судейской глупости стал штраф Пола ди Ресты. Конечно, шотландец вынудил Хайдфельда срезать траекторию своим толчком, но Пол наказал себя сам, поломав элемент крыла. Ник несколькими кругами позже въехал в Камуи Кобаяси – и вполне мог повредить автомобиль “Заубера”, но судьи на этот раз решили не вмешиваться. Бесплодно завершилась и другое расследование: стюардам понадобился час, чтобы понять очевидную вещь – Дженсон Баттон ехал на обычной траектории и никуда не мог деться в момент атаки Алонсо. Это был классический гоночный инцидент, в рамках которого обвинить участников в злом умысле невозможно.
Себастьян Феттель, как оказалось, не железный и вполне даёт себя одолеть.
Почему стюарды чувствуют необходимость расследовать каждую стычку на трассе? Вопрос риторический. Ранее такой прыти в действиях официальных лиц не наблюдалось. Сенна дважды сталкивался с Простом в Сузуке, и ни разу непосредственно авария не становилась предметом разбирательства – в 1989-м Айртона официально наказали за то, что он срезал шикану. В 1990-м даже злодей Балестр (лично болел за Проста) не стал обвинять Сенну: президент общался со стюартами Сузуки по телефону, и они не нашли состава преступления в действиях бразильца. И это не говоря про многие десятки гоночных инцидентов: они закончились так, как и должны – без реакции всевидящего ока FIA.
Удивительно, но Гран-при Канады за четыре часа фактического вещания смоделировал для болельщиков почти все ситуации, которые могут возникнуть по ходу гонки. Мы увидели столкновение двух партнёров по команде, боевую гонку в исполнении прославленного ветерана, периоды автомобилей безопасности (и демонстрацию на трассе почти всего модельного ряда „Мерседеса”, включая новый CLS), долгий период красного флага (Марк Уэббер даже успел позвонить подруге Энн в Британию и обсудить, как дела у их собак), американские горки Дженсона Баттона (англичанин после штрафа оказался далеко позади), использование широкого спектра резины и, разумеется, финальную ошибку Себастьяна Феттеля.
Немец был лидером почти всю гонку, но испортил всё за два километра до финиша. Впрочем, Себ не очень-то и расстроился – отрыв от ближайшего преследователя в чемпионате (им стал Баттон) значителен: если Дженсон будет побеждать, а Себ неизменно приходить вторым, отрыв британец наверстает только к Гран-при Кореи.