Мы общались с Виталием в картинг-клубе, где россиянин награждал победителей соревнований среди детей и провёл несколько заездов сначала с руководством «Рено» (уверенная победа в первом и второе место во втором после старта с последней позиции) и победителем турнира журналистов (поражение в плотной борьбе). Петров выглядел слегка уставшим, что было неудивительно, ведь позади уже осталась многочасовая сессия раздачи автографов в ГУМе, да и интервью «Чемпионат.ру» было далеко не первым в его графике.
Когда появляются серьёзные новинки вроде нового днища или выхлопной системы, то, конечно, требуется какое-то время на адаптацию, на то, чтобы понять, как управлять машиной и как её настраивать.
Тем не менее Виталий ответил на все наши вопросы, причём краткость высказываний россиянина традиционно сочеталась с их любопытностью. Да, после прихода в Формулу-1 Петров, пожалуй, стал чуть осторожнее в высказываниях, но формулической сухостью от его сентенций всё же не веет. Мы ждём от Виталия дальнейшего прогресса (тем паче что именно он позволит Петрову остаться в «Рено» на сезон-2011), и в такой ситуации именно ответы россиянина помогают точнее проанализировать нынешние его показатели.
— Виталий, как ваше здоровье, как шея?
— До сих пор болит, к сожалению. Нет у нас много времени на лечение. В понедельник пойду к доктору, сделаем снимки и посмотрим, что там с шеей (разговор проходил в субботу. — Прим. «Чемпионат.ру»).
— Если говорить о старте чемпионата, то ожидали ли вы столь высокой скорости «Рено»?
— Я новичок, не знал, каких ждать результатов. Я пытался делать свою работу, выполнять то, что просила от меня команда. Мне было тяжёло судить о том, какие будут у нас результаты. По первым тестам нам казалось, что мы очень далеко находимся от топ-команд, но на деле выяснилось, что мы от них не так и далеко.
— Практически на каждую гонку «Рено» привозит новинки. Вам как пилоту насколько легко к ним адаптироваться?
— Когда появляются серьёзные новинки вроде нового днища или выхлопной системы, то, конечно, требуется какое-то время на адаптацию, на то, чтобы понять, как управлять машиной и как её настраивать. Когда-то приходится тяжело, когда-то не очень. Приходилось пару дней на адаптацию тратить, а иногда и пару гонок.
— Сейчас-то удалось «приручить» этот выдувной диффузор?
— Практически да. Но мы ещё доделываем его, есть кое-какие нюансы, так что надеемся, что к следующей гонке всё будет лучше.
— Не могу не задать вопрос про общение с Робертом Кубицей. Насколько серьёзно он помогает вам адаптироваться, учитывая, что это ваш дебютный сезон?
— К сожалению, он мне не друг, да и вообще гонщики обычно не помогают друг другу — это правило действует во всём мире. Это как футбол — разные команды не тренируются вместе. Мы вместе работаем над машиной, пытаемся рассказать инженерам, например, о тормозах или аэродинамике — о том, что нам необходимо. Но это не касается настроек машины, её управления.
— А если бы партнёром был Камуи Кобаяси, с которым у вас более близкие отношения со времён GP2, то, как думаете, сотрудничество было бы более плотным?
— Не знаю, тяжело сказать. Обычно каждый гонщик хранит свои секреты.
— Как строится общение с инженерами команды, как вы с ними знакомились и срабатывались?
— Да ничего: люди притираются друг к другу. Если посадить незнакомых людей в тюрьму, тоже ведь они будут обязаны как-то сотрудничать (улыбается). Ну, конечно, это несравнимые ситуации. Ты с командой, это твоя семья, и ты должен найти с ними общий язык. Даже если тебе не нравится какой-то человек, ты обязан наладить с ним контакт, чтобы вы общались.
— А сколько человек в команде сейчас знаете по именам?
— Ну, я многих, конечно, знаю. Всего в «Рено» работают 400 человек, и, конечно, имени каждого я не знаю. Но человек 80 знаю. Тяжело, конечно, было со всеми познакомиться.
— Вы довольно регулярно общаетесь с руководством. На что оно вас нацеливает на ближайших гонках?
— Конечно, всё непросто: тяжело пытаться обогнать «Мерседес», всегда быть в пятёрке, в семёрке, в десятке. Другие команды не стоят на месте — постоянно двигаются вперёд. Они делают доработки, мы делаем доработки, так что сложно заранее говорить, мол, мы их побьём. Все привозят новинки, и продолжается жёсткая борьба, конкуренция бок в бок.
— То есть нет конкретики? Типа в квалификации попасть в десятку, в гонке, скажем, стать восьмым?
— Нет. Ну, понятно, конечно, что всегда лучше быть в десятке — я и сам это понимаю! Тут не нужно дополнительно капать мне на мозги. Любой гонщик хочет этого добиться! Поэтому меня сильно не прессуют по этому поводу.
— Ну а сами как-то думаете о том, что идеальная возможность проявить себя именно сейчас — на знакомых европейских трассах? На заокеанских гонках будет сложнее…
— Да, я уже бывал на европейских автодромах, но ведь я ни разу не выступал на них за рулём болида Формулы-1! То есть мне необходимо какое-то время на адаптацию, и уже после неё я могу ехать быстрее. Конечно, знание конфигураций помогает в Спа, Германии… Но ещё нужно заставить машину Ф-1 ехать по этой трассе.
Тяжело пытаться обогнать «Мерседес», всегда быть в пятёрке, в семёрке, в десятке. Другие команды не стоят на месте — постоянно двигаются вперёд. Они делают доработки, мы делаем доработки, так что сложно заранее говорить, мол, мы их побьём.
— Что включает в себя эта адаптация?
— Настройки, поиск точек торможения, дозировка газа в поворотах — всё это моя епархия. Необходимо подстраивать стиль вождения под конкретную трассу.
— С гоночным инженером Марком Слейдом хорошо сработались?
— Как я уже сказал, люди всю жизнь друг к другу притираются. Иногда могут 10 лет вместе работать, а потом какой-то конфликт всё испортит. Нужно плотнее общаться, совместно что-то делать.
— При определении тактики на гонку за кем остаётся последнее слово?
— Нет, тут мы все решения принимаем вместе, анализируем возможное развитие ситуации. Если так пойдёт, вот такое будет решение, если так — то вот такое. Если я на чём-то настаиваю, инженеры не будут сопротивляться, скажут: «Хорошо, давайте попробуем, почему бы и нет». Если же инженер уверен, что эта идея плохая, то мы продолжаем обсуждения, пока не находим какой-то компромисс.
— Все согласны, что опыт даёт многое. Если бы вы с вашими нынешними знаниями смогли бы сейчас вернуться, скажем, на Гран-при Австралии, то насколько быстрее можно было бы там проехать?
— Намного. Каждая гонка, в которой ты добираешься до финиша, даёт тебе большой опыт. И после этого ты лучше готов к следующим этапам. Сейчас у меня уже серьёзный опыт, и понятно, что круг по трассе в Австралии я бы проехал лучше.
— В следующем году в Формуле-1 вводятся подвижные задние антикрылья. Многие пилоты против этого. Ваше отношение?
— Не знаю, как они будут работать. Давайте дождёмся следующего года и посмотрим.
— Но нет опасений, что получатся постоянные взаимные обгоны, появится какой-то элемент курьёзности?
— Да нет, я такого не боюсь. Эти обгоны хотя бы будут!
— К слову, этот-то сезон получается довольно зрелищным, не так ли?
— Может быть, все просто сильно боялись после первой гонки? Посмотрим. Не знаю, как всё сложится.
— Сейчас борьба в этом чемпионате идёт между «Маклареном» и «Ред Булл». Кому вы отдаёте предпочтение? Или, может быть, верите в слова Алонсо, что чемпионом станет он?
— Трудно сказать. Сейчас тяжело предугадать, кто лучше подготовит машину к следующему этапу — может быть, «Макларен» что-то сделает, что поможет ему обойти «Ред Булл». Посмотрим, что произойдёт в конце сезона. Очень плотный идёт чемпионат.
— «Рено» ждёт самых высоких результатов в Венгрии и Сингапуре? Или после последних обновлений уже нет столь жёсткой привязки к трассам?
— Действительно, нам подходят трассы, где много медленных поворотов, где есть кочки. Нам это больше на руку.
Не знаю, какие ведутся переговоры. Мне отвечают, что никаких переговоров нет и что я остаюсь в команде до конца года. Я делаю свою работу, и мне сказано, что решение по сезону-2011 будет только в конце года.
— Вряд ли вас обходят стороной разные слухи насчёт сезона-2011. Может, даже в чём-то приятно, когда журналисты называют вашим конкурентом за место в «Рено» Кими Райкконена?
— Я не хочу это комментировать. Не знаю, какие ведутся переговоры. Мне отвечают, что никаких переговоров нет и что я остаюсь в команде до конца года. Я делаю свою работу, и мне сказано, что решение по сезону-2011 будет только в конце года. Журналисты сравнивают? Это их работа — распускать сплетни, писать об этом, чтобы весь мир потом думал. Тяжело постоянно писать опровержения. Мы и так их пишем.
— Последний вопрос. Бывали ли у вас интервью с российскими журналистами, в котором не упоминался бы обгон Михаэля Шумахера?
— Нет, ну понятно, что много кто спрашивает, но, на самом деле, кому-то были интересны и другие аспекты.