— Фернандо, можете объяснить, что произошло с вами в первом повороте?
— Думаю, мне надо посмотреть телеповтор. Я очень плохо стартовал, ехал очень медленно, потеряв несколько позиций. В первом повороте одна машина была правее меня, одна — левее. Затем неожиданно я с кем-то соприкоснулся и меня развернуло. К сожалению, я потерял все места и оказался в конце пелотона. В этот момент я думал, что, возможно, гонка закончена, но машина была великолепна, и у нас была скорость, чтобы отыграть позиции и финишировать очень высоко.
В первом повороте одна машина была правее меня, одна — левее. Затем неожиданно я с кем-то соприкоснулся и меня развернуло.
— В Бахрейне вы обогнали партнёра по команде, на сей раз всё было по-другому. Что вы думали в этот момент?
— Ничего. Я был скорее обеспокоен тем фактом, что иду последним. Я был 22-м, так что я не думал о партнёре по команде, а думал только о том, как набрать очки. В итоге результат для команды получился фантастическим, равно как и для меня самого.
Я был бы готов до гонки согласиться на такой результат. Ведь если вы побеждаете, то отыгрываете у главного соперника 7 очков, а я сегодня взял 12 против на фоне схода Феттеля и десятого места Михаэля. Так что с точки зрения очков гонка сложилась даже лучше, чем в Бахрейне, если равняться на конкурентов. Поэтому я невероятно рад — особенно в связи с тем, как складывалась гонка. Быть последним после первого поворота и затем получить такое место на финише — это больше, чем я ожидал.
— Когда вы шли последним, то думали ли, что сможете отыграться до финиша? Наслаждались прорывом наверх?
— Теперь люди, которые думают, что гонки скучные, могут прекратить разговоры на два-три следующих Гран-при. Я не был уверен, что смогу попасть в очки. На первых кругах на промежуточных шинах я был на две секунды быстрее всех, потому что не осторожничал. Я думал, что либо попаду в аварию, либо отыграю место — так что атаковал максимально.
Машина была превосходной, и сейчас я даже думаю, что был шанс выиграть с последнего места, потому что машина была настолько быстрее, чем остальные. Я был очень-очень рад и очень уверен в машине. Я наслаждался гонкой. Я предпочитаю стартовать первым и скучно доводить гонку до финиша, но эта гонка была интересной с точки зрения обгонов и борьбы.
Теперь люди, которые думают, что гонки скучные, могут прекратить разговоры на два-три следующих Гран-при.
— Вы думали, что Фелипе, возможно, следует позволить вам выйти вперёд? Не спрашивали у команды, возможно ли это?
— Нет, я так не думал. Мы боремся и с партнёром по команде. Это только вторая гонка чемпионата, так что тут ничего нельзя сделать. К тому же когда я оказался позади Фелипе, мои шины не были в более хорошей форме, потому что я очень серьёзно атаковал в начале. Не думаю, что в этот момент я мог сделать больше. Я больше сконцентрировался на Хэмилтоне и Уэббере, которые приближались сзади, чем на атаках на позиции Фелипе и Роберта. Я был очень доволен четвёртым местом, на нём и остался.
— Когда другие машины заезжали на вторые пит-стопы, вы рассматривали такую тактику?
— Да, мы обсуждали её. До последнего момента у нас был выбор с точки зрения стратегии. Но подсчёты говорили, что лучше остаться на трассе. Был риск потерять позиции в конце гонки, ведь Хэмилтон и Уэббер атаковали на последних кругах. Мы сознательно рисковали, потому что знали, что машина аккуратно ведёт себя с шинами. Так что я думаю, что вторые пит-стопы в основном совершали представители тех команд, у которых были опасения насчёт длительности работы шин. У нас всё было в порядке.