Возможность принять участие в тест-драйве боевых «КамАЗов» стала одной из составляющих пресс-тура журналистов в Набережные челны, посвящённых организации ралли «Шёлковый путь» и знакомству с базой команды «КАМАЗ-мастер». Составляющая эта запомнилась корреспонденту «Чемпионат.ру» надолго…
Как полушутя-полусерьёзно говорили сами камазовцы, пилот старается чуть уклоняться от ямок и неровностей, которые в основном и перепадают на долю правой части машины.
Когда журналистов ещё только везут на полигон на другом берегу Камы, некоторые сомневаются, стоит ли примерять на себя роли штурманов и механиков (занимая их места в кабинах боевых «КАМАЗов») — мол, спина и так болит, да и про серьёзные нагрузки все наслышаны. В конечном счёте, однако ж, отказываться от эксклюзивной возможности проехать на «КАМАЗе» сВладимиром Чагиным илиФирдаусом Кабировым за рулём никто не стал – ну ещё бы!
Протяжённость самого полигона, на котором должен был пройти тест-драйв, составляет порядка 8,5 км. Часть пути проходит параллельно Каме, затем дорога окончательно сворачивает вправо и идёт уже рядом с местным шоссе – то есть при некоторой удаче свидетелями очередной камазовской тренировки запросто может стать любой желающий. Главное, чтобы точка наблюдения была безопасной, за чем следят охранники, расставленные по всему полигону.
И всё же проследить, чтобы на трассе не оказалось посторонних, удаётся не всегда – рядом лес, в который любят иногда забраться грибники и ягодники. «Один раз еду осенью по полигону, — рассказывает Кабиров. Прыгаю с горочки, лечу – и вижу, как прямо дороге спокойно идут две женщины с корзинками для грибов. Остановил машину в трёх метрах от них – даже не повернулись, болтают дальше…».
Тест-драйв проводили, как уже было сказано, Чагин и Кабиров – каждый на своём боевом «КАМАЗе». Из журналистов формировали двойки, которые и добавляли к пилотам для создания полноценного экипажа из трёх человек. На всякий случай напомним, что в кабине «КАМАЗа» пилот сидит слева, центральное место (чуть позади) занимает механик, а справа сидит штурман.
Говорят, штурмана трясёт сильнее всего – и это объяснимо: как полушутя-полусерьёзно говорили сами камазовцы, пилот старается чуть уклоняться от ямок и неровностей, которые в основном и перепадают на долю правой части машины. Добавьте к этому, что если пилот держится за руль, а механик – двумя руками за поручень перед собой, то штурман такой возможности лишён.
Красивый взлёт сменяется мягким приземлением – чем-то напоминает ситуацию, когда самолёт попадает в воздушную яму, только всё происходит быстрее, а эффект невесомости ощущается сильнее.
Нет, поручень-то, у него тоже есть, но руки держат легенду – так что приходится рассчитывать только на ремни безопасности, ну и ногами упираться посильнее.
Ваш корреспондент оказался как раз на месте штурмана, хотя, конечно, сравнивать мои испытания с реальными сложностями штурманов в песках «Дакара» не приходится: мне и легенду держать не надо было, и маршрут наш составил всего-то 17 километров (по полигону туда и обратно). Что касается скорости, то, по словам нашего «экскурсовода» Кабирова, она была близка к боевой, хотя до неё всё же недотягивала.
Итак, поехали, предварительно надев подшлемник, затем сам шлем с системой связи между экипажем и понадёжнее «привязавшись» к креслу ремнями безопасности. Стартовый участок пути относительно лёгкий: прямая с серией лёгких трамплинчиков – как раз есть время немного привыкнуть.
К слову, о трамплинах – до тест-драйва думалось, что самое страшное – это как раз жёсткие приземления после долгих и таких эффектных со стороны полётов. На деле всё совсем не так: красивый взлёт сменяется мягким приземлением – чем-то напоминает ситуацию, когда самолёт попадает в воздушную яму, только всё происходит быстрее, а эффект невесомости ощущается сильнее.
В общем, полёты на «КамАЗе» – это замечательно. Интересно, что, по словам Кабирова, даже он сам не всегда может спрогнозировать, удастся ли взлететь на два трамплина подряд – иногда машина приземляется удачно, а иногда по сути утыкается в следующую горку, и повторение полёта уже не получается.
Более сложным испытанием для пилотов становятся повороты, хотя тут многое зависит от самого характера трассы: если она ровная, то грудная клетка просто сильнее сжимается ремнями безопасности, и, собственно говоря, это является главной проблемой. Ну а главный враг экипажа (по крайней мере, я пришёл именно к такому выводу) — это «трясучка» на неровных участках пути. Тебя ещё сильнее болтает в ремнях, натирающих плечи, шлем предательски сползает на глаза, всё та же грудная клетка начинает ныть – в общем, ощущения малоприятные, даже когда участок длится метров 200.
И вот трясёшься ты, держась за поручни и упираясь ногами, и думаешь между делом: мол, мне 17 километров непросто даются, а ведь «Дакар» длится две недели со спецучастками до 600 километров… Неслабо! Тем удивительнее при этом слышать в наушниках спокойные весёлые рассказы Кабирова о «Дакаре», беспечных женщинах-грибниках, разгуливающих по трассе, и различиях «КАМАЗа» новой и старой модификаций — чемпион «Дакара» как будто не по полигону гонит, а спокойно в пробке на МКАДе стоит.
К слову, говорят, та машина последнего поколения, на которой катали нас, относится к экипажу намного гуманнее – на старом автомобиле из-за технических особенностей приходилось намного сложнее. Честно говоря, не хочется и представлять, как трясёт там…
Понятно, что полигон изучен пилотами вдоль и поперёк, но при каждом новом прохождении трассы все равно всплывают нюансы. Так, чуть по-другому зайдя в один из узких поворотов и выровняв затем машину, Кабиров невольно воскликнул: «Ух ты!».
Тебя ещё сильнее болтает в ремнях, натирающих плечи, шлем предательски сползает на глаза, всё та же грудная клетка начинает ныть – в общем, ощущения малоприятные.
В общем, без экспериментов всё равно не обходится. И без проблем – на машине Кабирова в какой-то момент спустило колесо, чему очень обрадовались тележурналисты. Нет, они вовсе не желали Фирдаусу зла: просто когда ещё будет возможность заснять момент смены колеса в полубоевых условиях?
Заканчивали каждую «смену» Кабиров и Чагин по-разному: Кабиров – спокойно, как-то аристократично, Чагин – напротив, с непременным заносом, дабы немного попугать народ и оставить яркое финальное впечатление для временных напарников по экипажу. Впрочем, и без этого финишного зигзага эмоций было – выше крыши.
После такого тест-драйва уже чуть лучше представляешь себе, с какими сложностями приходится сталкиваться на марафонских спецучастках «Дакара». 600 километров в песке, трясучке, на малознакомой трассе и при этом на максимальной скорости – врагу не пожелаешь! Ну, это взгляд журналиста, естественно. А для пилота – исполнение мечты, вы и сами понимаете…