Во второй части интервью Себастьян Феттель рассказал о разнице между «Ред Булл» и «Торо Россо», прокомментировал ситуацию с суперлицензиями и не захотел назвать срок своего контракта (первую часть интервью «Феттель: победить, конечно, хотелось бы...» читайте здесь).
Футболист между матчами тренируется дважды в день, чтобы не потерять чувство мяча. Нам в этом плане сложнее, но в крайнем случае можно погоняться на ближайшем картодроме.
— На вашем рулевом колесе появится несколько новых кнопок. Это может дать вам преимущество перед соперниками?
— Я надеюсь на это. Теперь мы будем управлять KERS и углом атаки переднего антикрыла. На руле много кнопок, и тот, кто будет быстрее ориентироваться, получит преимущество. Теперь разница между уровнем пилотов может увеличиться.
— В этом сезоне меньше гонок и меньше тестов. Что будете делать в свободное время?
— Давайте посмотрим, появится ли больше времени или возникнут другие заботы. Если станет совсем скучно, можно поискать что-нибудь новое, чем можно будет поуправлять. Футболист между матчами тренируется дважды в день, чтобы не потерять чувство мяча. Нам в этом плане сложнее, но в крайнем случае можно погоняться на ближайшем картодроме.
— А где в Швейцарии ближайший картодром?
— До него ехать от получаса до часа.
— Как вы адаптировались к новой команде?
— Я прибавил в весе на четыре килограмма! Сейчас все наоборот сбрасывают вес. Ну а вообще всё нормально: я уже провёл три тестовые сессии и готов к новому сезону. Если же вернуться к вопросу веса, то, можно, конечно, при росте 180 сантиметров весить 60 килограммов, но вам просто будет не хватать сил, чтобы управлять машиной.
— Какова главная разница между «Ред Булл» и «Торо Россо»?
— Язык! (Смеётся.) Да нет, в «Торо Россо» рабочий язык тоже английский, но за едой все говорят по-итальянски, да и привычки у них свои. Нет, там ничего страшного нет! Просто у них свои обычаи, хотя в целом разница не слишком большая. У каждой команды свои методы работы. Точно такая же адаптация была, когда я переходил из «БМВ-Заубер» в «Торо Россо».
— У вас была возможность сравнить моторы «Феррари» и «Рено». Разница существенная?
— Нет, теперь различия не слишком серьёзны. У каждого мотора есть свои особенности, но с точки зрения мощности они очень близки. Но мне не следует вдаваться в детали: это будет нечестно по отношению к «Рено» и «Феррари».
При росте 180 сантиметров весить 60 килограммов, но вам просто будет не хватать сил, чтобы управлять машиной.
— У вас есть какие-то опасения насчёт безопасности системы KERS?
— Это широко обсуждалось, но я думаю, что наша система должна быть безопасной. Я ещё не испытывал KERS в деле, так что мне трудно говорить о предмете, в котором я пока не слишком разбираюсь. Но если мы будем использовать систему, то только когда она будет безопасной. Многое предстоит проанализировать.
— У механиков и стюардов есть специальные инструкцию насчёт того, как обращаться с машиной с работающей KERS. А пилоты уже проинструктированы?
— Ну, надо выпрыгнуть из машины (смеётся). Если серьёзно, то нет. Пилоты должны просто неподвижно сидеть в машине, ничего не касаясь. У нас нет резиновых перчаток или чего-то в таком духе. Основные инструкции дают команде, механикам – тем людям, кто работает с машиной.
— Вы рассчитываете использовать KERS в первой гонке?
— Нет.
— Что для вас как пилота будет самым трудным: KERS, новая аэродинамика, слики или переднее антикрыло с меняющимся углом атаки?
— Да, в Ф-1 много нового. Слики понемногу изменят всё, включая манеру пилотирования, но все привыкнут очень быстро. У кого-то это получится быстрее, у кого-то – чуть медленнее. При этом возвращение сликов повлияет на поведение всей машины в целом.
Серьёзно изменяется аэродинамика, ведь теперь регламент куда строже. Команды связаны по рукам. Система KERS одинаково не изучена всеми – и пилотами, и инженерами. Никто не знает, кому удастся начать с ней сезон – а может, и вовсе все сначала поедут без KERS. Что касается переднего антикрыла, то это скорее забота пилота, но ещё надо посмотреть, как новые правила повлияют на ход гонок. Удастся ли кому-то ближе подбираться к соперникам? Ответ узнаем через две-три гонки.
В сезоне-2008 многие говорили, что без трэкшн-контроля борьбы станет больше, но мы увидели, что обгонять по-прежнему было непросто. Кто-то делал ошибки, другие ездили аккуратно. Изменений много – мы в предвкушении начала сезона.
— Ну обгоны теперь станут проще?
— Трудно сказать. Даже в Формуле-3 обгонять было трудно, хотя там аэродинамика играет куда меньшее значение. Ф-1 сейчас делает определённый шаг назад, но аэродинамика всё равно заметно эффективнее, чем в машинах Формулы-3. Очень трудно ехать прямо позади другого болида. А если это и получается сделать, то нужно пробовать тут же атаковать, иначе ты застреваешь позади.
Система KERS одинаково не изучена всеми – и пилотами, и инженерами. Никто не знает, кому удастся начать с ней сезон – а может, и вовсе все сначала поедут без KERS.
— Вы член ассоциации пилотов Ф-1 GPDA?
— Да.
— Что вы думаете о заявлении GPDA касательно слишком дорогих цен на суперлицензии?
— Это касается не только GPDA, но и всех пилотов. У всех гонщиков одинаковая точка зрения. Я полностью разделяю позицию ассоциации.
— Но вы уже перечислили ваши 80 тысяч евро FIA?
— Думаю, на самом деле сумма чуть больше. Сейчас критический момент. Нам ничего не остаётся, как заплатить. Но ситуация раздражает: по сути всего один человек всё решает и просто доводит до нас, сколько надо платить.
— Может, устроить в Австралии забастовку?
— Нет, ведь мы хотим гоняться. Нужно очень аккуратно подходить к этому вопросу, а то пресса с удовольствием начала писать про то, что «пилоты недовольны» и «пилоты хотят устроить забастовку». Такого никто никогда не говорил, но мы недовольны нынешней ситуацией. Мы открыты для работы с FIA. Остаётся подождать, что произойдёт в будущем.
— Берни Экклстоун говорил, что вам пора бы уже вести секретные переговоры с «Феррари». Вы случайно не рассматриваете нынешний сезон как плацдарм для перехода в топ-команду?
— Если бы такой контракт и был, о нём все равно никто бы не узнал. Иначе какие это секретные переговоры? Моя цель на сезон – добиться наилучшего результата. Я не думаю о каких-то новых контрактах и не ставлю таких задач. Прежде всего я должен сконцентрироваться на своих выступлениях. А что будет в будущем, посмотрим.
— А каков срок вашего контракта с «Ред Булл»?
— Говорить о таких вещах я не имею права.