Вера Звонарёва редко даёт интервью. Но турнир «Трофеи Северной Пальмиры» в Питере такую возможность дал. «Чемпионат» – хоть и недолго – поговорил с Верой: о нереальном сезоне и четырёх титулах в 2023-м, о чудо-союзе с Лаурой Зигемунд, о возможности вновь сыграть микст и самых значимых победах в жизни.
— Вера, вы впервые встали в пару с Лаурой в 2020-м и сразу взяли титул – US Open. Теперь общих трофеев у вас семь. Что за особая теннисная «химия» между вами?
— Вы правы — не всегда с первого же раза удаётся найти ту партнёршу на корте, которая будет тебя понимать. Часто отношения строятся на протяжении нескольких месяцев: тогда вы и выстраиваете команду. С Лаурой же у нас как-то всё очень быстро сложилось: стали понимать друг друга буквально после двух матчей. Мы одинаково видим игру, оцениваем то, что происходит на корте, у нас хорошее взаимопонимание относительно того, что хотим сделать. У нас разные стили игры в паре: я больше играю сзади, она – впереди. И это делает нашу команду такой единой. Потому что очень важно, когда в паре каждый из игроков знает свою роль, а мы чётко и быстро распределили их. Это позволяет нам выигрывать много матчей. И даже в тех встречах, которые на старте проигрываем, мы находим варианты для победы.
Вера Звонарёва и Лаура Зигемунд с трофеем Итогового турнира
Фото: Artur Widak/NurPhoto via Getty Images
— С кем вы только ни играли по ходу карьеры. Что от каждой получилось взять и чему научиться?
— Мне очень везло – у меня на протяжении карьеры было много очень хороших напарниц. Я выигрывала титулы «Большого шлема» с разными девочками – с каждой из них смогла выстроить какую-то команду, найти взаимопонимание: подстраивалась под них, потому что я достаточно универсальный игрок. И в зависимости от того, что любит делать моя напарница, немного меняла свою игру. Думаю, они двигали меня немного вперёд – мне нужно было находить разные варианты игры с каждой из них.
— Например? В перерывах в работе с Лаурой вы играли с Катей Александровой.
— Катя — очень мощный игрок, у неё хорошая подача, что для пары большое дело. Я использовала её сильные стороны и старалась где-то помочь в более парных комбинациях. Но, думаю, она чётко знала свою роль – что она очень хорошо делает. И я уже где-то подключалась в игре: если с ней больше старалась играть у сетки и выходить вперёд – а она мощно играла на линии – то с Лаурой наоборот. Я и с Настей Потаповой выигрывала турнир – Кубок Кремля в 2018-м, и со Светой Кузнецовой брала Australian Open в 2012-м. С каждой из них мы находили варианты.
— 16 титулов в паре. Есть особый и самый запоминающийся?
— Каждый из титулов особенный – сложно выделить один. Конечно, сейчас в памяти победа на Итоговом WTA, потому что это очень важный турнир, где за титул сражаются восемь лучших пар, и ты становишься победителем уже в конце года. Также мой первый турнир «Большого шлема» в Америке в 2006 году, который я выиграла с француженкой Натали Деши – это было в самом начале моей карьеры. Со Светой Кузнецовой взяли ТБШ, когда я возвращалась после травмы и мне было нелегко. И с Лаурой взяли US Open в 2020-м – наш первый титул – ещё и в ковидный год, когда не было зрителей. Тоже особенный, потому что играли при пустых трибунах, всё было по-другому.
— Как прошла неделя в Канкуне? Мы, болельщики, не знали, нам плакать или смеяться…
— Неделя была очень тяжёлая. Жалко, конечно, всех спортсменов, которые туда отобрались. В таких условиях показывать хороший теннис было крайне сложно. Все пытались просто выживать. И психологически было сложно: когда третий матч всё переносили и переносили – мы ждали и ждали. Однако всем уважение: девочки проявили себя как профессионалы. Все вставали рано утром и по 25 раз разминались: когда дождь переставал идти, мы собирались выходить на корт, а он опять начинался. И так целый день. Некоторые дни, то есть 16 часов подряд, мы только разминались, ждали, разминались, ждали. График, неидеальные условия, но такое случилось. Надеюсь, организаторы сделают выводы и в будущем всё-таки Итоговый WTA будет проводиться в зале, потому что при таком формате – две группы должны сыграть определённое количество матчей — уже очень сложно, когда вмешивается погода.
— В миксте, кстати, вы взяли два ТБШ из двух. Не хотите попробовать и за этим «Шлемом» вернуться?
— Иногда играю микст, но не знаю, посмотрим. Если будет возможность, буду с кем-то записываться. Я люблю микст – это особенный формат. Но имеем редкую возможность его играть. Очень много одиночных игроков не играют пару или микст. Особенно ребятам сложно на турнирах «Большого шлема» из-за пятисетового формата – играть дополнительные матчи нелегко.
— Может, всё-таки кто-то впечатляет?
— Всегда болею за наших ребят.
— Юниорки иногда называют Андрея Рублёва, потому что думают, что он компанейский и с ним просто найти общий язык.
— Думаю, да. Андрей очень приятный человек. С ним, думаю, всегда очень комфортно играть.
Вера Звонарёва и Лаура Зигемунд в финале US Open — 2023
Фото: Robert Prange/Getty Images
— Сейчас вы играете ради себя, семьи, рекордов, истории, счастья на корте?
— Я просто люблю играть в теннис, он со мной всю жизнь. И мне нравится выступать, пока позволял мой график: [выбираешь] между семьёй и игрой. Я справлялась. Однако с каждым годом становится всё сложнее из-за семьи. Были травмы, поэтому были перерывы, когда я проводила больше времени с родными. Потом возвращалась. Но загадывать, сколько я буду играть, пока не могу: играю от недели к неделе. И когда понимаю, что нужно провести больше времени с семьёй, просто беру паузу и провожу больше времени с ними. Я уже не в том возрасте, когда мне нужно постоянно играть. Когда тебе 18 лет и только начинаешь в про-туре, у тебя есть какие-то обязательства, и ты чувствуешь давление – тебе нужно постоянно выступать. У меня такого нет – я просто играю в своё удовольствие.
— Что унесёте из 2023-го в плане понимания себя, своей игры?
— Сложно ответить. Но, наверное, то, что, несмотря ни на что, я могу играть на высоком уровне. Это самое важное для меня. Несмотря на долгие перерывы, травмы, я научилась возвращаться, набирать форму и играть на высоком уровне. Это интересно. И для меня самой это своего рода тест, где каждый раз я прохожу всё заново.