Продолжение. Начало в материалах: «Как „убьют“ „Спартак“. Почему именно „Спартак“?» и «Как „убьют“ „Спартак“. От „Лады“ до „Химика“.
Между второй и третьей частями этого материала получился временной интервал чуть более запланированного. Получился он потому, что истину мы попытались найти вместе с руководством самого „Спартака“. К его чести, не было никаких истерик, обычных при выходе материалов подобной направленности, не было отрицания очевидного, желания всё запретить и наставлений всем заткнуться, как любят делать некоторые наши властьимущие. Наоборот, основная мысль была весьма достойной и прагматичной: может, мы чего-то не знаем или недопонимаем? Поэтому и сели разбираться вместе.
Если взять за основу журналистскую версию о грядущем переселении команды в Сочи, то получается, что добрая половина нынешних усилий спартаковского начальства — это сизифов труд. Никому не нужный и бесполезный. Который, вполне возможно, совсем скоро пойдёт коту под хвост.
Красно-белое руководство понять нетрудно. Если взять за основу журналистскую версию о грядущем переселении команды в Сочи, то получается, что добрая половина нынешних усилий спартаковского начальства — это сизифов труд. Никому не нужный и бесполезный. Который, вполне возможно, совсем скоро пойдёт коту под хвост. За свой труд, за вложенные усилия, если они оказываются выброшенными на ветер, обидно любому человеку, какие бы при этом деньги за работу ему ни платили.
Более того, если взять за основу журналистскую версию, то помимо никчёмного труда бессмысленными оказываются и солидные финансовые вложения — как уже произведённые в инфраструктуру клуба, так и те, что будут сделаны в ближайшее время.
Вот, скажем, спартаковский ледовый дворец в Сокольниках, который не критикует разве что совсем ленивый. Который действительно устарел — и морально, и физически. Но при этом любые попытки модернизации наталкиваются на подчас непроходимые технологические стены. Например, нормального электронного табло в „Сокольниках“, можно считать, нет. То, что есть, по современным меркам давно пережило свой век. Это понимали и спартаковские акционеры, выделившие средства на закупку необходимой техники. А точнее — так называемого „телевизионного куба“, четырёхстороннего видеотабло, украшающего сейчас любую современную ледовую арену. Но перед покупкой и установкой такого дорогостоящего сооружения необходимо было разобраться, куда и как его вешать. И выяснилось, что вешать… некуда. Что попытки повесить подобную тяжесть легко могут привести к обрушению всего потолка.
Ледовый дворец в Сокольниках хоть и представляет собой снаружи единое и монолитное сооружение, на самом деле является результатом почти полувекового достроя. Не долгостроя, как это принято на Руси, а именно достроя, когда уже имеющееся доводится до необходимого на тот момент технологического уровня.
Когда-то давным-давно ледовый дворец в Сокольниках представлял собой обычную асфальтовую площадку с деревянным заборчиком и лавочками вокруг. Потом вместо лавочек с одной стороны соорудили деревянную трибуну. Потом с другой — трибуну уже стационарную, с раздевалками и прочими служебными помещениями внутри.
Ледовый дворец в Сокольниках хоть и представляет собой снаружи единое и монолитное сооружение, на самом деле является результатом почти полувекового достроя. Не долгостроя, как это принято на Руси, а именно достроя, когда уже имеющееся доводится до необходимого на тот момент технологического уровня.
Потом этих трибун стало четыре, и их свели под единый „знаменатель“ по высоте. Затем, в опредёленный момент, хоккейные технологии сделали очередной шаг вперёд. В „Сокольники“ привезли компрессор, рабочие отбойными молотками выломали весь асфальт, экскаватор выкопал необходимую яму. В неё, в соответствии с технологиями той эпохи, заложили трубы, которые вывели за пределы дворца, в заново строящееся здание компрессорной станции. Сверху уложили бетонную подушку. И, как апофеоз, над всем этим сооружением возвели самую современную по тем временам крышу. Ледовый дворец в Сокольниках стал закрытым и искусственным. Каким мы его и знаем.
Вот только делалось всё это в 60-е годы прошлого века. Как раз нынешний президент „Спартака“ Вячеслав Старшинов во время своей карьеры игрока и пережил этот самый переход хоккея с улицы в закрытые помещения. Тогда казалось, что всё делается на века. Теперь оказалось, что только на полвека, а дальше придётся упираться в технологические стены и тупики. Ни одна экспертиза не дала гарантии сохранности перекрытий ледового дворца в том случае, если они примут на себя вес электронного куба. Даже несмотря на то, что во многих местах были взяты образцы стальных балок, измерена степень полувековой коррозии. Более того, спартаковское руководство разыскало и тех, кто проектировал крышу, и тех, кто её возводил. Подняли всю необходимую документацию — и всё равно нет никакой гарантии.
Остаётся практически единственный выход: строить новые стены для ледового дворца. Но не взамен имеющихся, а в помощь им. И уже с применением современных технологий. То есть возводить их на 10-12 метров „наружнее“ нынешних. Точнее даже не стены, а вертикальные балки, а сами стены между ними будут, как сейчас принято, сплошь из стекла. Внутри заодно можно будет понаделать дополнительных помещений, в том числе и сдаваемых в аренду, что окажет существенную поддержку бюджету клуба. И вместо нынешней крыши возвести новую — уже с опорой на новые стены. Уже такую, которая без труда выдержит вес любых электронных „кубиков“. И выходит это, как ни крути, всё-таки гораздо дешевле строительства нового дворца. И, в принципе, укладывается в ту сумму, которую может заработать клуб с учётом спонсорских вложений. И всё это запланировано, и уже имеются первичные проекты и наброски, но возникает вопрос: а нужно ли всё это?
Остаётся практически единственный выход: строить новые стены для ледового дворца. Но не взамен имеющихся, а в помощь им. И уже с применением современных технологий. То есть возводить их на 10-12 метров „наружнее“ нынешних.
Чего не могут гарантировать ни спартаковское руководство, ни даже нынешние хозяева клуба — так это того, что они таковыми останутся. Хотя бы на достаточно долгий срок. В век, когда и хоккейные клубы, и принадлежащая им инфраструктура являются частной собственностью, вообще нельзя ничего гарантировать. Может ли гарантировать, скажем, Роман Абрамович, что и через три-пять лет он также будет отцом-хозяином лондонского „Челси“ и не будет жалеть денег на развитие клуба? И если уж подобное невозможно даже в старой доброй Англии, то что можно говорить о России, где само понятие „частная собственность“ у очень многих вызывает желание „всё отнять и поделить“? Причём желание это даже записано в уставных документах некоторых парламентских партий.
Вот и получается, что даже самые светлые чувства и желания спонсоров и акционеров клуба, самые широкие их финансовые возможности, 24-часовой даже не труд, а „чёрная пахота“ руководства красно-белых совершенно не гарантируют „Спартаку“ счастливого будущего и процветания. Наоборот, само наличие весьма уязвимой, прежде всего по возрасту, инфраструктуры на очень „вкусном“ месте многократно увеличивает возможности попыток перераспределения… как бы это помягче выразиться?.. „функции земельного использовании парка “Сокольники» и прилегающей к нему территории". С оформлением всего это в красивую обёртку «продвижения отечественного хоккея в южные регионы России».
Что это может быть? Банальная смена хозяев? Рейдерский захват? Об этом мы и поговорим в продолжении нашей серии.