Репутация 30-летнего центрового «Хьюстона» Дуайта Ховарда значительно пострадала за вторую половину его двенадцатилетней карьеры в НБА. По действующим условиям контракта, он может отказаться от положенных ему за следующий сезон $ 23,2 млн и выйти на рынок свободных агентов уже 1 июля. Увидим ли возрождение «Супермена»? Ховард утверждает, что готов начать всё с чистого листа.
– Что скажете относительно будущего? Склоняетесь к тому, чтобы покинуть Техас 1 июля?
– Если честно, обсуждал с близкими возможные последствия выхода на рынок свободных агентов, но окончательного решения ещё не принял. Сезон «Хьюстона» выдался не вполне удачным. Сезон лично для меня выдался ещё менее удовлетворительным. Стараюсь на будущем не зацикливаться, как бы странно это ни звучало. Знаю, времени осталось мало, но концентрироваться на каких-то вещах, непосредственно к моей игре не относящихся, не хочу. Мой агент Перри Роджерс — умный малый, я полностью ему доверяю. Пусть он разбирается с контрактами и зарплатой, моё дело — показывать, чего я стою, на площадке.
– Вы сказали, что последний сезон сложился неудачно, а ранее и вовсе признавались, что на протяжении нескольких лет играете чуть ли не через силу. Почему?
– Часто происходили какие-то закулисные интриги, которые меня сильно обижали. После каждого случая я думал: «Разве на это я подписывался?».
– О чём речь?
– Мне казалось, что моё игровое время уменьшают, и делают это необоснованно. Я сходил к Дэрилу Мори, генменеджеру «Рокетс», и сказал: «Я хочу больше времени, хочу быть лидером». Он ответил: «А мы не хотим». Честно говоря, я был немного шокирован, в том числе и от того, что такого же мнения придерживался тренер, но мне ничего предпочёл не говорить. Неприятно всё это, чего уж скрывать.
– Некоторым одноклубникам по «Хьюстону» не пришелся по вкусу ваш недостаточный настрой. Не сожалеете о том, как всё вышло?
– Друзья убеждали меня: если мне нечасто представляются возможности для броска, то ничего страшного в этом нет. Дескать, есть много аспектов игры, где можно ярко себя проявить. Они были правы. Но я слишком расстраивался из-за того, что редко получал мяч. Признаю свою ошибку, нужно было проявить терпение.
С другой стороны, такому большому парню, как я, нелегко даются рывки через всю площадку. И когда, несмотря на многочисленные подключения к контратакам, тебе всё равно не дают потрогать мяч, руки сами собой опускаются.
– Как общаетесь с Джеймсом Харденом?
– До прихода в «Рокетс» не был знаком с ним лично. Но следил за ним ещё со времён его выступлений за «Оклахома-Сити», уже тогда поражался его стремлению атаковать. Он выглядел потрясающе, бросал, дирижировал игрой, забивал сверху. Когда стал свободным агентом, зашёл на YouTube и часами смотрел нарезки видео с его участием. Я видел в нём огромный потенциал. Тогда мне показалось, что, если мы объединим усилия, сможем добиться чего-то грандиозного. Удалось не всё, но мы хотя бы побывали в финале конференции.
– Звучит неплохо. Какая кошка между вами пробежала?
– Не знаю. Я тоже хотел бы знать, что произошло. Пытался анализировать, что пошло не так в этом сезоне. Иногда отношения могут испортить внешние факторы. Возможно, это именно наш случай.
– Очевидно, вы были несчастны в «Хьюстоне» в завершившемся сезоне. И всё-таки допускаете, что останетесь в Техасе?
– Верно подмечено. Но человек, как известно, предполагает… Я не готов исключить какой-либо вариант продолжения карьеры, в том числе и под знамёнами «Рокетс». Повторюсь, мне нужно сконцентрироваться на своей игре и отсечь всё ненужное. Я не должен позволять негативным эмоциям брать верх. За последнее время я не раз оказывался в положении, когда узнавал себя лучше. Те ситуации сделали меня гораздо сильнее. Я будто нажал кнопку «Перезагрузка».
– У вас репутация уязвимого игрока в психологическом плане. Как работаете над собой в этом направлении?
– Меня беспокоят определённые вещи. Когда люди меня оскорбляют, например. Ведь я себе цену знаю. Хочу, чтобы партнёры меня поддерживали, считаю сплочённость коллектива практикой совершенно нормальной. Когда я играл в «Орландо», мы дошли до финала-2009 только благодаря «химии». Я перешёл в «Лейкерс», где мне сказали, что «химия» — сказки, не влияющие на результат. А вышло-то совсем иначе.
– Коби Брайант не раз выступал с критикой в ваш адрес, заявляя, что у вас нет духа победителя. Есть что ответить на это?
– Я просто хотел играть. Хотя, стоит признать, мы с Коби были на разных этапах карьеры. Когда я переехал в Лос-Анджелес, меня предупреждали, что Брайант не потерпит в команде второй звезды. Мне было всё равно. То же самое я сказал Стиву Нэшу. Я хотел учиться у обоих, не претендуя на их славу. На первой же тренировке в присутствии всей команды я сказал Коби: «Мы сможем достичь вершины при условии, что каждый откажется от своего эго». Играть с ним и правда было моей мечтой. Может, он не хотел того же, потому что не чувствовал во мне того, что было в нём — инстинкта убийцы.
– Сменим тему. Почему вы никогда не бросаете из-за дуги? Боитесь промахов?
– Не люблю заниматься не своим делом. Не хочу потом включить телевизор и весь вечер слушать истории о том, как Дуайт Ховард облажался. Понимаю, это неправильно, у меня психологические проблемы, но я над этим работаю. Даже к специалисту обратился.
– Какой зарплаты вы заслуживаете? Справедливо ли давать вам максимальный контракт?
– Понимаю, что в это межсезонье у меня есть последний шанс на хороший контракт. Если попасть в нужное место, я смогу принести команде и городу много пользы. Я себе цену знаю и готов расшибиться в лепёшку, чтобы это доказать.