Ник Ван Эксель был выбран «Лейкерс» под общим 37-м номером на драфте-1993 и провёл в Лос-Анджелесе пять сезонов, пока не был обменян в «Денвер» на Тони Бэтти и Тайронна Лу. 186-сантиметровый разыгрывающий отыграл в НБА в общей сложности 13 сезонов за полдюжины команд, пока не завершил карьеру в конце сезона-2005/06. В историю он вошёл как один из сильнейших снайперов-дальнобойщиков (1528 трёхочковых попаданий – 14-й результат за всю историю НБА). Интервью ESPN ныне один из ассистентов главного тренера «Атланты» дал перед недавним матчем «Хоукс» и «Лейкерс».
– Ник, какое любимое ваше воспоминание из того времени, что вы провели в «Лейкерс»?
– Любимое воспоминание? Хмм… Я бы назвал два. Во-первых, сам день драфта. Это было что-то невероятное для паренька из маленького городка в Висконсине – быть выбранным «Лейкерс». Во-вторых, играть в плей-офф и забивать важные мячи, такое трудно забыть. Ну и третье добавлю, пожалуй. Я был частью команды, когда в баскетбол вернулся Мэджик Джонсон. Это был особенный момент.
– Вы были новичком, выбранным во втором раунде. Это значит, что вам ничего не было гарантировано. Оглядываясь назад, вспоминаете – поддерживал ли вас кто-то из организации «Лейкерс», помогал добиться успеха?
– Ну конечно – самый главный, генменеджер клуба Джерри Уэст. Человек-логотип (один из величайших игроков в истории баскетбола Уэст изображён на логотипе НБА. – Прим. «Чемпионат.net»). Похоже, он был моим фанатом (смеётся). Помню, в тренировочном лагере для новичков, где мы играли товарищеские матчи, я выглядел ужасно. Я так нервничал, что у меня просто валился мяч из рук. Был уверен, что не смогу пробиться в команду. Но после трёх или четырёх матчей со мной всё-таки подписали контракт – они ещё ждали, что я начну играть лучше. Совершенно точно Джерри Уэст поддерживал меня.
– Наверняка вы в курсе, кто такой Эндрю Гудлок, новичок «Лейкерс». Его сейчас часто сравнивают с вами – как ориентированного на атаку разыгрывающего, выбранного на поздней стадии драфта. Как думаете, какими качествами нужно обладать такому игроку, чтобы пробиться на вершину?
– Я думаю, что это отсутствие страха. Это важнее всего. Я никогда даже в мыслях не держал, что у меня что-то может не получиться. Я был уверен, что каждый бросок, который я исполняю, будет точным. Даже когда меня выбрали только во втором раунде и многие сомневались в моём будущем, я не забивал себе голову подобными мыслями. Что же касается Гудлока, то мне кажется, что у него есть это бесстрашие. Если ты выходишь на замену, наводишься на пик-н-ролл и, не задумываясь, кладёшь трёхочковый, имея открытого Коби Брайанта под боком, – у тебя определённо есть менталитет бойца.
– О чём вы подумали, когда увидели, что Брайант обошёл О'Нила в списке лучших снайперов в истории «Лейкерс»?
– Я просто отметил, что это случилось. Я знал, что это произойдёт, вопрос был только один – когда? Этот парень работал так тяжело с тех пор, как пришёл в лигу… Определённо тяжелее любого другого в НБА. У него есть те же качества, которыми обладали Майкл Джордан, Мэджик Джонсон и Ларри Бёрд, он такой же, как они. Таких людей в истории было немного, и Коби определённо особенный.
– А можно было определить это в самом начале его карьеры?
– Разумеется, легко. Это было понятно, потому что уже в 18 лет у него был такой настрой: «Я самый лучший в лиге игрок один на один». Заметьте, он всерьёз так считал тогда, когда в лиге был Джордан и другие великие игроки того времени. И он считал, что в 18 он самый лучший.
– Вам не посчастливилось выиграть чемпионский перстень с теми «Лейкерс», но это была отличная команда: Шак, Эдди Джонс, Коби… Удивительный подбор талантов. Как думаете, почему вы так и не добрались до чемпионства?
– Мы были просто слишком молоды. Молоды и глупы. Когда меня обменяли, я пробыл в лиге всего пять лет. Эдди Джонс – четыре. Шак – шесть. Коби – два или три. Мы искали свой путь и ещё его не нашли. Но я всё равно сохранил о тех временах очень тёплые воспоминания.
– Вы играли в «Денвере», «Далласе», выступали аж за шесть команд. Вы ассоциируете себя с какой-то из них? Как вы думаете, люди вспоминают о вас, как об игроке «Лейкерс»?
– Именно так и происходит. Чаще всего, когда ко мне подходит кто-то незнакомый, он говорит: «Эй, я тебя помню, ты играл за „Лейкерс!“ Так уж получилось.
– Давно назревший вопрос: что всё-таки было с вашим странным ритуалом исполнения штрафных?
– (Смеётся.) На самом деле в юности я бил штрафные ужасно. Почти всегда попадал в дальнюю дужку. Ну, я и решил отойди чуть подальше от линии. Сделал шаг назад – и всё нормализовалось (Ван Эксель завершил карьеру со средним процентом 79,4% с „точки“. А в шести сезонах он превысил отметку 80%. – Прим. „Чемпионат.net“).
– Вам не кажется обидным, что, несмотря на то что вы сделали достаточно, чтобы имя Ника Ван Экселя вошло в историю НБА, первое, что вспоминают люди, – это именно забавная манера исполнения штрафных?
– Я вообще об этом не думаю. Кто-то другой – может быть. Но мне без разницы, для меня это нормально.