Несмотря на тяжёлое детство в Квинсе и скандалы, окружавшие его в начале спортивной жизни, Ламар Одом достиг успеха как на площадке, так и за её пределами. После своего скандального брака с Хлои Кардашьян, заключённого всего по прошествии месяца с их первой встречи, баскетболист стал постоянно мелькать в светской хронике и различного рода ток-шоу. А потом они с супругой ещё и запустили своё реалити-шоу под названием «Хлои и Ламар».
«Естественно, нас очень интересовали подробности личной жизни спортсмена, и, в первую очередь, его свадьбы, – признаётся обозреватель Джейсон Бурместер, которого американская версия издания „Плейбой“ отправила пообщаться с 31-летним форвардом. – Ламар не скрывал от нас ничего и с удовольствием поделился таинствами семейной жизни»… «Кстати, сразу же стало понятно, почему его считают таким сладкоежкой. На интервью он принёс с собой несколько упаковок желатиновых мишек и пару плиток шоколада», – иронично заметил журналист.
«При первой встрече я был приятно удивлён, насколько это умная и приятная в общении девушка. Хотя при первом взгляде так и не подумаешь. Но следующее, что я помню – я уже целыми днями провожу время только с ней. Мы идеально подходили друг другу. Я никогда в жизни не задумывался о свадьбе. Мне всегда хватало внимания, я был окружён друзьями, постоянно ходил на вечеринки. Но когда я встретил Хлои, понял, что с этим пора завязывать. Мне не хотелось так больше жить. Тогда-то я и понял, что нашёл свою вторую половинку. Но всё оказалось не так просто. Мне было тяжело резко сменить образ жизни. Она очень упрямая женщина, и я тогда не понимал ещё, как нам трудно будет ужиться».
Ламар рассказал нам очень многое и оказался на редкость приятным собеседником. При этом он не старался скрыть что-то или произвести какое-то впечатление. Он говорил начистоту. Одом дал комментарии по всем вопросам, интересовавшим нас.
О том, как Хлои изменила его: «Дружище, естественно, наша цель в жизни – получать то, что нам нравится, но когда дело доходит до женщин… большинству мужчин нравятся сразу несколько. Хотя многие в этом не признаются, потому что на них могут косо посмотреть. Также большинство мужчин не хотят жениться, потому что боятся ответственности. У меня всегда было такое мнение. Я сам избегал серьёзных отношений по тем же причинам. Я должен каждый день звонить ей. Я не должен общаться с другими девушками. Должен быть рядом по первому зову. Но с ней всё стало иначе. Я хотел этого и боялся только потерять её. Поэтому целыми днями я был только с ней».
О том, правда ли, что он отказывал Хлои в интимной близости до свадьбы: «Честно говоря, да – это правда. Наши отношения развивались очень стремительно, и, конечно, мы оба этого сильно хотели. Объятия, поцелуи – всё это приносило нам немыслимое удовольствие. Но потом я познакомился с её семьей и старался вести себя, как джентльмен. Меня очень хорошо приняли её родители, поэтому я решил немного притормозить развитие наших отношений. Я хотел, чтобы всё было правильно».
О том, была ли их любовь фальшивкой, а брак – пиар-ходом: «Хороший пример того, как слухи отравляют жизнь публичных людей. От этого никуда не деться. В то время мы оба были достаточно успешны, и это раздражало людей. У нас всё шло слишком хорошо. Люди думали, что для нас этого слишком много. Честно говоря, тогда я и сам думал, что всё подозрительно гладко. Я отлично помню свадьбу – она была грандиозной. Список членов её семьи был просто невероятен. И они приходили, радовались за нас. Многие, кто смотрел на всё это со стороны, думали, что все это как-то наигранно. Плюс ко всему, мы очень быстро заявили о браке, что только усилило спекуляции о том, что всё это не по-настоящему. Только и слышалось: „Куда они торопятся?“, „Почему они не могут подождать?“. А я вот до сих пор не понимаю, зачем нам надо было ждать чего то».
О том, что случилось бы, если их «домашнее видео» просочилось в интернет: «Когда люди видели нас вместе, то замечали, что Хлои очень красивая женщина. Не буду кривить душой, я думаю, что я тоже вполне хорош собой. Многие думали наверно: „чёрт возьми, как же это будет выглядеть“. И хотя нам обоим нечего стесняться, но этого не случилось бы никогда».
О том, как ему удалось влиться в семью Кардашьян: «У людей сложилось о них неправильное мнение. Это очень хорошие и весёлые люди, с которыми очень интересно находиться рядом. Мне очень нравилось находиться среди них, я и сам из большой и шумной семьи. Наверное, поэтому я занимаюсь именно командным видом спорта».
О том, как к нему относился отчим Хлои – Брюс Дженнер: «Я ему очень нравился. Во-первых, потому что я мужчина, а он всю жизнь жил в доме в окружении женщин. Он понимал, что я хочу сделать его девочку счастливой и готов приложить все силы для этого. Можно заполучить уважение человека, если вести себя определённым образом и показать свои хорошие манеры при первой встрече. В таком случае вас трудно не полюбить».
О своих отношениях с женихом Кортни Кардашьян, с которым у него имел место конфликт: «Знаете, меня мало волнует его поведение, это их личное дело с Кортни. Пока он не обижает Хлои, я не буду переступать границ».
О том, как изменилась его жизнь после смерти матери в возрасте 12 лет: «Это просто выбило меня из колеи. Изменило всю мою шкалу ценностей. Школа уже не имела для меня никакого значения, я просто не мог ни о чём другом думать. Я закрылся от всех. Стыдно признаться, но я связался тогда с очень плохими людьми, которых бы я обошёл стороной, будь чуть старше и умнее. Сегодня я понимаю, что теперь не стал бы этого делать никогда».
О том, что значит вырасти в Квинсе: «Когда ты живёшь в таком районе, то учишься у улиц и людей живущих на них. Это часть нью-йоркского воспитания… меня окружали как хорошие парни, игравшие в баскетбол, так и плохие, продававшие наркотики. Ты впитываешь очень много информации от разных людей, составляющих твое окружение».
О том, как играл в детстве со своим нынешним партнёром Роном Артестом: «Рон жил в соседнем районе, и мы играли за одну команду, с которой ездили по разным городам – „Квинс Экспресс“. Мы постоянно участвовали в различных турнирах. Я всегда знал, что Рон станет звездой НБА».
О том, как скандалы окружали его спортивную жизнь в колледже: «Я всегда считал себя приятным парнем, лёгким на подъем и весёлым, но если вы почитаете мою биографию, то можете подумать что я просто бандит какой-то. Все думали, что я очень плохой человек. Вся моя жизнь тогда была сплошным противоречием. Меня воспринимали как ненормального, хотя я ничем не заслужил такого отношения. Я никого не убивал, ничем преступным не занимался. Я просто хотел играть в баскетбол и всегда слушал тренеров, которые занимались со мной. Мы ведь в Америке живём, так? Тут у людей всегда есть второй шанс, и я стремился им воспользоваться».
О начале своей карьеры в НБА, когда его задрафтовали «Клипперс»: «О, это было здорово! Когда я начал играть, мне было всего 19 лет. Я стал самой заметной фигурой в той команде, хотя у нас было много хороших игроков. В Лос-Анджелесе всё внимание приковано к „Лейкерс“, а то внимание, что оставалось „Клипперс“, получал я. Я проходил настоящее испытание славой, к сожалению не всегда успешно. Запрещённые препараты и прочие вещи, которые мне бы стоило обойти стороной. Слава богу, те времена позади».
О звёздных фанатах «Лейкерс»: «Я был приятно удивлен тем, как сильно Джек Николсон любит нашу команду, но, например, Джоэл и Карин Сильвер, Дензел Вашингтон не меньшие фанаты. Но всё-таки до Джека им далеко – он болельщик до мозга костей. Со стороны думаешь, что это всё показное, но когда ты видишь их лица, то понимаешь, что всё по-настоящему. Николсон просто кидается на судей. Иногда очень резко, не стесняется указать на их неверные решения. Джек как будто сам находится на площадке».
О том, у какой команды НБА самые дикие болельщики: «Ты можешь идти по Бостону, и кто-то выкрикнет из проезжающей мимо машины: „Эй, Одом, ты придурок! Мы тебя ненавидим!“. И это прозвучит так, как будто они в самом деле ненавидят тебя, а не болеют за свою команду. В Юте фанаты просто бешеные, используют все грязные приёмчики. Но то, что я реально уважаю в этих людях, – они очень хорошо разбираются в игре. Ты можешь отдать хорошую передачу и услышать с трибун их удивлённые возгласы. Тогда-то ты и понимаешь, что твои действия, и вправду, удачные».
О том, что НБА ввела дресс-код, чтобы избежать влияние хип-хоп культуры: «Да, они стараются вводить правила, но есть вещи неподвластные руководству лиги. Меняются поколения и культуры. Если на тебе надеты джинсы, кроссовки и свитер или майка – это хип-хоп. Но даже если на тебе официальный костюм с галстуком, то ты всё равно можешь всегда сделать так, что людям будет казаться, что ты одет в уличном стиле. Это практически революция, и её не остановишь. Даже во время самих игр. Многие игроки обильно покрывают тело татуировками. Это тоже ведь элементы хип-хоп».
О том, кто всё-таки круче – Коби или Леброн: «Трудно сказать. В прошлом сезоне Коби доказал, что он лучший, а три года назад получил звание самого полезного игрока. Хотя Леброн тоже провёл отличный сезон. Но Брайант очень талантлив. Он сейчас в той стадии карьеры, когда ему не нужно набирать больше всех очков. Люди думают, что лучший – значит самый результативный. Они оба играют в баскетбол на космическом уровне, но я в данной ситуации поддержу игрока своей команды».
О Пэте Райли и Филе Джексоне: «Они оба великие тренеры, но с абсолютно разными подходами. Это всё равно, что у тебя есть два отца и каждый из них учит тебя разным вещам. Так и у тренеров абсолютно разные стили. Пэт, например, более неуступчивый, любит поспорить. Но они оба замечательные люди и прекрасные тренеры, но с разным пониманием своего ремесла».
О своей встрече с президентом Обамой в Белом доме: «Было весело – это главное. Обама неплохо играет в баскетбол. Он левша, и это делает стиль его игры уникальным. Плюс ко всему, чувствовалось, он приятный человек. Барак подошёл и спросил у меня: „Как тебе семейная жизнь, Ламар?“, — а я такой: „Ну, нормально“. Одним словом, он свой парень, это замечательно».